Розалинд Бретт: И никаких сожалений

— Нет, В моих чувствах к тебе нет ничего душераздирающего. Очень легко представить себя влюбленным в привлекательную девушку, но это далеко от любви до гроба в твоем понимании.

Эти слова причинили Клэр жгучую боль. Но она промолчала, и ее мысли устремились в будущее. Она выйдет за Росса, будет жить с ним в глухом, почти безлюдном месте. Возможно, он научится любить по-настоящему и вскоре почувствует, что нуждается в ней. Она повернула голову и взглянула на Росса. На его лице застыли усмешка и ожидание.

— Росс, — тихо спросила она. — Почему я?

— Ты довольно мила, нам есть о чем поговорить… и у тебя хорошее чувство юмора.

— И это все?

— Вполне хватит на последующие восемнадцать месяцев, — черство заметил он.

— Меня посчитают сумасшедшей, если мы поженимся. Ты ведешь себя здесь жестоко и грубо, в этом цивилизованном английском городке. Подумать страшно, каким ты станешь в дикой Западной Африке.

— Рискни, — сказал Росс с вызовом. — Ты всегда мечтала о приключениях. Запомни, милая, это будет лишь приключение. Ты будешь невестой по расчету, никакой сердечной боли при расставании, обычное партнерство.

Клэр уставилась на него. Она подумала о трех годах, что он провел в Нигерии без женского общества… предстоящие полтора года могут совсем подорвать его самодисциплину и уверенность, которые так восхищали ее. Росс нуждался если уж не в любви женщины, так хотя бы в ее компании. Но так ли сильна ее любовь, чтобы принять то немногое, что он намеревался ей предложить, надеясь превратить их отношения в нечто существенное за восемнадцать проведенных вдвоем месяцев?

— Ну что скажешь? — Росс взял ее за подбородок и приподнял лицо. От его прикосновения по телу Клэр прокатилась волна огня. В этих мимолетных, ничего не значащих прикосновениях скрывалась опасность. Она могла неожиданно взорваться или, наоборот, расслабиться… а Росс рассмеяться либо рассердиться.

— Моя тетя будет против этой затеи, — спокойно ответила она. — Она начнет плакать, а я не могу смотреть, как дорогие мне люди плачут.

— Я тоже. А ты очень плаксивая? — пошутил он.

Клэр покачала головой, встала с кушетки и подошла к распахнутому окну. Любовь и страдание слились в ней воедино. Росс заметил как бы невзначай, что она произвела на него глубокое впечатление, не такое, как другие женщины, которых он знал. Он хотел жениться на Клэр. А она не могла не поддаться искушению почувствовать под ногами палубу корабля, вдохнуть соленого морского воздуха под пологом неведомого бирюзового неба.

Внезапно она ощутила его близость. Табачный дым ударил в ноздри. Росс слегка задел ее плечо рукавом пиджака. Клэр знала, что стоит ей обернуться и заглянуть в его серые глаза, как тысячи мельчайших игл вопьются в ее сердце. Ни у одного другого мужчины на свете не было таких стальных глаз, ленивой улыбки, прямого носа с маленькой горбинкой. Росс Брэннан…

— Скажи еще раз, что меня ожидает в тропиках? — попросила она, чувствуя себя человеком, нуждающимся в горьком лекарстве от лихорадки.

— Невыносимая жара, насекомые-паразиты, шанс заболеть малярией и долгие месяцы монотонной жизни, — перечислил Росс.

— Только чокнутый может согласиться на все это, — тихо заметила Клэр.

Они напряженно смотрели друг на друга, потом Росс отвел взгляд и отошел в сторону.

— Наверное, это была сумасшедшая, бестолковая затея, — сказал он с легким раздражением, уставившись в окно. — Забудь. Будем считать, что я никогда ничего тебе не предлагал.

И когда он это сказал, Клэр поняла, что никогда не простит себе, если отпустит его одного. Она не могла так поступить… она слишком сильно его любила.

Клэр была не вполне готова к разговору с тетей о предстоящем браке. Тетя Летти признала, что Росс мог быть весьма милым, когда он того хотел, но остальные его качества заставляли усомниться, будет ли Клэр счастлива в таком союзе. Впоследствии ей предстояло горько пожалеть о своем решении. И вообще, влюбленные молодые люди не всегда поступают разумно.

Тетя Летти не одобряла брак, заключенный по расчету, а ее племянница так и не смогла объяснить, что ее спокойствие и хладнокровие были всего лишь защитной маской для ее истинных чувств. Знал бы только ее отец, что она решилась на брак с односторонней любовью, он ни за что не дал бы на него благословения. Отец только посочувствовал дочери, связывающей свою жизнь с «таким расчетливым эгоистом, как Брэннан». Клэр ничего другого не оставалась, кроме как проглотить эти слова, зная, что в них заключена чистейшая правда.