Диана Палмер - Зимние розы

— Только когда они у тебя появятся. Иначе для чего еще существуют друзья? Входи, — сказала Мэри, распахивая дверь.

Переступив порог огромного дома, Айви подумала о том, в чем именно заключается разница между богатыми и бедными. У богатых больше возможностей для уединения, когда они в нем нуждаются. Они могут позволить себе иметь такую огромную комнату, что в ней при желании поместится самолет, и ванную размером с гараж, не говоря уже о настоящем, полном рыб, пруде в саду.

— Ну что еще? — простонала Мэри, заметив, что лицо Айви приняло задумчивое выражение.

— Пространство.

— Какое пространство? — не поняла Мэри.

— Личное. Я думала над тем, какова связь между деньгами и пространством, которое мы хотели бы иметь, и которое имеем.

Айви взглянула на Мэри и снова поразилась ее удивительному сходству с братом.

У них даже глаза одинакового голубого цвета, который в минуты гнева приобретает свинцовый оттенок. Однако Мэри далеко до брата, когда тот злится. У него даже походка меняется: его обычно легкий пружинистый шаг замедляется, и чем сильнее он сердится, тем тяжелее становится его поступь.

Мэри поселила Айви в спальню, соседнюю со своей. Мэри сидела рядом, пока ее подруга распаковывала сумку.

— Ты не привезла ночной рубашки, — вдруг сказала она.

— Точно! — Айви хлопнула себя по лбу. — Надо же, забыла.

— Да не переживай ты так. Я одолжу тебе свою, успокоила ее Мэри. — Конечно, она будет тянуться за тобой, как шлейф, но в остальном моя рубашка должна тебе подойти — размер у нас почти одинаковый. Неужели тебя так сильно расстроил звонок Рейчел?

— Сильнее не придумать.

— Ей опять нужны деньги? — сочувствуя подруге, спросила Мэри.

— Конечно, хотя, как ты знаешь, сестре удалось убедить отца, чтобы он оставил все деньги ей.

— Я вообще не понимаю, как Рейчел это удалось.

— Она была его любимицей, — пожала плечами Айви. — Он беспрекословно ей верил. К тому же, когда он был пьян, ей ничего не стоило перетянуть его на свою сторону. — Айви прикусила язык.

— Я знаю, что твой отец пил, — спокойно сказала Мэри и тепло улыбнулась подруге. — Стюарт наводил справки о твоей семье.

— Что? — Глаза Айви удивленно расширились.

— Да, — кивнула Мэри и подняла руки. — Только не спрашивай, почему он это сделал. Я не знаю, а мне он, даже если я стану его расспрашивать, не скажет.

Айви задумалась: а что еще известно Стюарту Йорку о семье Конли?

— Это вся информация, которая у нас есть, — продолжила Мэри, словно прочитав мысли Айви. Ты не должна этого стыдиться. Настоящая жизнь сильно отличается от той, что показывают в кино. За примерами далеко ходить не нужно. Наш отец всегда хотел, чтобы Стюарт окончил сельскохозяйственный институт, но разве моего брата заставишь делать то, что он не хочет?

— Да, вряд ли, — согласилась Айви. — В этом он очень похож на вашего отца, как и во многом другом.

— Ну, я бы так не сказала, — протянула Мэри. — Хотя нет, — почти сразу поправилась она. — Кое в чем они действительно похожи. Когда папа злился, обычно все заканчивалось тем, что мы теряли самых лучших работников. Вспышка гнева Стюарта на прошлой неделе обошлась ему в разбитый «ягуар» и ремонт конюшни, которую он протаранил насквозь.

Айви округлила глаза. Стюарт производил впечатление очень сдержанного человека, хотя, когда он бывал чем-то недоволен, все спешили где-нибудь укрыться, чтобы не стать объектом его насмешек. Сама Айви подметила это, потому что стоило им со Стюартом только наткнуться друг на друга, как из его рта начинали сыпаться всевозможные злые, язвительные замечания и подколки.

— Новый «ягуар»? — недоверчиво переспросила Айви свою подругу. — Но почему?

— Один из менеджеров в Джекобсвилле перепутал какие-то номера, и наши чистокровные беременные коровы ушли на торгах как беспородные буренки.

— Да, ничего себе ошибочка.

— И не говори. После этого Стюарт забрал весь скот, выставленный на продажу, поездом отправил его в Оклахому на другой аукцион и поехал туда сам, чтобы не допустить такой же ошибки. А устроителям местного аукциона он заявил, что сотрудничать с ними больше не желает. Наверное, их удар хватил.

— Да уж. Просить прощения у твоего брата все равно, что умолять солнце перестать светить.

Мэри кивнула и задумчиво сказала:

— Хотя этому есть объяснение. Отец думал, что Стюарт пойдет по его стопам и станет спортсменом. Отец ведь играл в футбол в любительской лиге, но был уверен, что Стюарт сможет стать настоящим профи. Он записал его в спортивную школу, однако Стюарту спорт не нравился, и вскоре он его бросил. Отец даже пытался воспитывать его ремнем, но все равно ничего не добился. А когда Стюарту исполнилось тринадцать, и он заявил, что собирается участвовать в родео, отец снова вытащил ремень. Стюарт уперся и пригрозил ему рассказать все шерифу Далласа, которым тогда был папаша Хейза Карсона, — напомнила она. — Двадцать лет назад за такое не арестовывали, но шериф мог сделать это запросто, потому что любил моего брата как сына.