Роксана Сент-Клер - Унесенные ураганом

Николь решила пробежаться по территории прежде, чем проверить электронную почту и вернуться к Фредди. Дойдя до бассейна, она не могла удержаться, чтобы не глянуть на крышу, и ахнула от изумления так громко, что сидевшие вокруг бассейна за столами с удивлением уставились на нее.

Новые черепицы занимали вдвое больше места, чем в прошлый раз. Как он успел?

Девушка кинулась внутрь и бегом поднялась на верхний этаж. Универсальным ключом из сумочки отперла «складской» номер.

Двери на балкон широко открыты, лестница на месте. Николь двинулась к лестнице. На ней короткая юбка, сандалии, которые она надела у Фредди, – а, ладно. Она и в менее подходящей обуви забиралась на крышу.

Николь одолела первую ступень подъема, нашла равновесие и взглянула вверх.

– Привет.

От удивления она зашаталась, но ее тут же поддержала сильная рука. Николь вытаращилась На обладателя руки.

Квин. Нет, не он, у этого волосы светлее, а глаза – синие. А вот тело такое же великолепное.

Лишившись дара речи, она взглянула в сторону. Там находился еще один – темные волосы и глаза Квина, но волосы забраны сзади в задорный маленький хвостик, а в ухе поблескивает крохотная золотая серьга.

– Я Камерон, – сказал с улыбкой тот, кто держал ее. – А это – Колин.

Николь слабо мяукнула, начиная понимать.

– О, так вы братья.

Колин засмеялся – тихий сексуальный звук, с теми же медово-сладкими оттенками, что у Квина.

– А вы, должно быть, Леди в Синем. Мы прочли про вас по дороге сюда.

Мир покачнулся, и пришлось схватиться крепче за плечо Камерона Макграта, чтобы не упасть.

– Где Квин?

– Играет в гольф.

– В гольф? Заставил вас прилететь сюда, чтобы доделать крышу, а сам ушел забавляться?

Камерон подмигнул ей.

– Ага. Вполне в его духе, не так ли?

Николь вздохнула и перевела взгляд с одного брата на другого, отмечая семейное сходство, но также и различия.

– Откуда мне знать, – проговорила она. – Я не так уж хорошо с ним знакома.

Красивое смуглое лицо Колина выразило удивление.

– Квин говорит совсем не то...

В животе у Николь перевернулось.

– И что же говорит Квин?

Во взгляде Колина заиграла лукавая искорка.

– Квин сказал, что он...

– ...застыдился, – докончил за него Квин, и они все повернулись к нему. – Мне стыдно, я ведь обещал кровельщикам обед, а сам опоздал.

И что за картинка этот мужик! Загорелый, сильный; белая рубашка расстегнута у ворота, ровно обтягивает прямые широкие плечи, а рукава закатаны, открывая жилистые предплечья. Солнце оставило следы своих поцелуев на его лице, окрасило легкой рыжиной кончики волос.

– И как прошла игра? – саркастически поинтересовалась Николь.

– Как всегда. Я играю, чтобы выигрывать. – Он шагнул на крышу, покопался в кармане, бросил Камерону ключ. Тот поймал его, даже не качнувшись. – Свободны, парни. В номере вас ждет пицца и пиво. Мне надо поговорить с Николь.

Она отрицательно качнула головой.

– Не надо. Оставайся с братьями. Я ухожу.

Взгляд Квина буквально пригвоздил ее к месту.

– Тогда ты не услышишь, как я побил Тома Норткота.

У Николь отвисла челюсть.

– Так ты играл в гольф с Томом Норткотом?

– Нет. – Он слегка улыбнулся. – Я сказал, что побил его. Не в гольф, в его собственной игре.

Она пробовала понять смысл его слов и не могла.

– Какая же у него игра?

– Некоторые скажут, что это попытка втихую высосать побольше денежек из страховой системы, другие прямо назовут мошенничеством. А мы с Томом – ну, мы уговорились попросту счесть все дело банковской ошибкой.

Николь не держали ноги.

– Извини, это как?

– Не падай, лапочка, держись. – Квин шагнул ближе и протянул к ней руку. – Ты же не хочешь идти завтра за этим чеком на костылях, а?

– За чем? – вместо голоса из ее горла вырвался хрип. – Какой еще чек?

Он провел рукой вокруг ее шеи, забрался в волосы и приподнял к себе ее лицо.

– Чек от страховой компании на сто пятьдесят тысяч долларов, за ущерб, причиненный ураганным ветром.

От совместного действия его прикосновения, и его запаха, и его чудесных слов Николь едва не теряла сознание.

– О, Мак! Боже, я никогда не смогу отблагодарить тебя!

Влекущая обещанием страсти улыбка проникла в самое ее сердце.

– Только не волнуйся. Я что-нибудь придумаю на этот счет.

Добраться до рта, который он мечтал поцеловать весь день, Квин не успел. Из этого рта градом посыпались вопросы. Как, когда, чего, почему?