Рэчел Линдсей: Модельер

Терять и вправду было нечего. Так Дина стала первой ее клиенткой. Аликс даже отказалась от гонорара до тех пор, пока не добьется успеха. И он не заставил себя долго ждать. Дина восхваляла подругу где только можно, и вскоре у Аликс появились серьезные клиенты из мира театра. Теперь она могла позволить себе отложить в сторону чертежную доску и окунуться с головой в манящий мир рекламного бизнеса.

– Грезишь наяву, Аликс? На тебя не похоже. Или задумалась о своем возлюбленном?

Вздрогнув, Аликс подняла глаза. Она и не заметила, как вошел ее помощник Питер Норт. Он стоял перед ней, насмешливо и ласково глядя на своего обаятельного шефа. Высокий, расхлябанный Питер обожал щегольскую одежду, и его развязные манеры не сочетались с проницательными голубыми глазами и с тонким циничным ртом. Аликс до сих пор не могла понять – он циник или это напускное? А что же скрывается за этой маской равнодушия? Питер изучал в Оксфорде историю, но довольно непродолжительное время. Затем отказался от науки во имя более прибыльного маркетинга.

Аликс улыбнулась:

– Мой возлюбленный слишком далеко. В последнем письме он сообщил, что отправляется в бразильские джунгли.

– Мир просто перевернулся вверх тормашками, – пробормотал Питер. – Геологи читают лекции в телевизионных студиях, а студийные архитекторы пробиваются через джунгли, чтобы объяснить принципы строения зданий аборигенам.

Аликс криво усмехнулась. Описание Марка Уотса слишком уж соответствовало действительности: имея возможность получить неплохую работу в Англии, он, неплохой архитектор, предпочитал обитать в самых дальних уголках земли.

– Вот напишу Марку, что ты о нем думаешь, – пригрозила она. – Но я была бы рада, если бы ты продемонстрировал такое же чувство юмора в своих рекламных обзорах для прессы. От них же веет скукой, Питер!

– Интересно, что увлекательного и юморного можно написать про уборочную машину? Верни меня, пожалуйста, к занятиям театром.

– Не могу. Это лучшее, что у нас пока есть, и гут нужно мужское перо.

– Предрассудки, – сказал он с напускной горечью. – Я предъявлю тебе обвинение в сексуальной дискриминации. – Он стал копаться в бумагах на столе. – Не могу найти фотографии, которые забрал на прошлой неделе. Те, где ты со старым фермером на заднем плане и с молодым комбайнером на переднем.

– Может, они у Уилли.

– Она говорит – на твоем столе. – Он продолжил поиски и наконец торжествующе воскликнул: – Нашел! – Питер вытащил из груды бумаг большой желтый конверт. – Пойдешь на выставку? Там на всех стендах тракторы, и у нашего дорогого малыша есть собственный стенд.

– В другой раз, – пообещала Аликс. – У меня сегодня важная встреча.

– Бизнес или удовольствие?

– Бизнес, конечно. И если все пойдет так, как я задумала, у нас начнется новая жизнь.

Около половины четвертого Аликс припарковала свою красную «фиесту» неподалеку от площади Беркли. Поднявшись по ступенькам, она вошла в холл Редженси-Хаус с зеркальными стенами.

Это было большое помещение.

Белая с золотом лестница, покрытая красным ковром, изгибаясь, вела на второй этаж. С потолка свисали массивные люстры из позолоченной меди. Они ярко пылали, несмотря на то что на улице вовсю светило солнце. За столом восседала рыжеволосая особа, перед ней на столе лежало расписание приемов.

– Месье Дюваль ждет меня, – сказала Аликс и назвала себя.

Девушка кивнула и проводила ее. Они поднялись на второй этаж, затем прошли по коридору, в конце которого было огромное окно с видом на небольшой сквер, радующий глаз разнообразными цветами.

Рыжая остановилась у белой с золотом двери и жестом богини пригласила Аликс войти. Большая комната, как и весь дом, была богато обставлена: позолоченные стулья, великолепный ковер от стены к стене, масса маленьких столиков с фотографиями знаменитостей в серебряных рамках. У окна на огромном столе с отделкой из позолоченной бронзы лежали эскизы костюмов. Из-за стола поднялся, приветствуя ее, высокий, плотный, похожий на стареющего игрока в регби человек.

Он так сильно пожал ей руку, что она с трудом удержалась, чтобы не сморщиться от боли. Аликс села в предложенное кресло. Внешне Анри Дюваль не походил на француза: густые светлые с проседью волосы, живые голубые глаза, свежий цвет лица.

– Рад наконец-то познакомиться с вами, мисс Смит, – улыбнулся Анри Дюваль. – Я слышал блестящие отзывы о вашей работе от моих друзей из театрального мира и надеюсь, вы будете столь же успешны, сотрудничая с фирмой Дюваль.