Ребекка Уинтерз - Укрощение ловеласа

— Вовсе нет. — Судя по выражению лица, Люк был искренне тронут этим повествованием. — Но надо быть очень сильным духом, чтобы пережить такую боль.

— Такой удар все-таки не сломил Реми, и дедушка это знал. Вот почему и он, и бабушка умоляли меня помочь ему.

— Ты так похожа на Меган. Наверное, для Реми встреча с вами была словно дежавю.

— Я так и подумала, когда он обернулся и увидел меня. Никогда я еще не молилась так горячо, прося о чуде.

— Я даже не представлял, что столь многое было поставлено на карту. На твоих плечах лежало такое тяжкое бремя.

— Но ты облегчил его, выслушав меня и оказав помощь. Я так тебе благодарна! — Глаза Жасмин защипало от слез. — Но хватит о моей жизни. Мне бы хотелось узнать больше о той девушке, которую ты любил.

На лицо Люка словно легла тень.

— Семья Сабины переехала в Кань-сюр-Мер в тот год, когда я заканчивал школу. Она отличалась от других девушек.

— Чем?

— Она была забавная и веселая. Мне захотелось познакомиться с ней поближе, и я предложил ей тусоваться со мной и моим лучшим другом Филиппе. Сабина отлично вписалась в нашу компанию, которая вытворяла всякие сумасшедшие вещи в свободное от учебы время.

Жасмин улыбнулась:

— Что значит «сумасшедшие»?

— С самого детства родители называли меня «сорвиголова». И мы с друзьями подначивали друг друга выйти за границы возможного, как бы опасно это ни было.

— Как те парни на острове?

Он кивнул.

— Вы были с Сабиной любовниками?

— Да.

Эти слова причинили Жасмин боль.

— Мы с ума по друг другу сходили. Я решил, что, окончив школу, мы поженимся и отправимся на моей парусной лодке в кругосветное путешествие. Ну, вроде будем останавливаться где-нибудь, чтобы подзаработать деньжат, а потом отправляться дальше. Моя семья прочила мне совсем другое будущее, и они бы пришли в ужас, узнав о моих планах. Но я был эгоистичным восемнадцатилетним юнцом — не думал ни о ком, кроме себя.

Жасмин ощутила привычную боль в душе и покачала головой:

— Я была такой же — не думала о том, чего хотят для меня мои родители. Но прости, я перебила тебя. Продолжай.

— Да и рассказывать-то больше нечего. В день окончания школы мы решили прыгнуть с парашютом. Моя идея. Это казалось большим приключением, отличным способом отметить начало лета. Мы взлетели на одномоторном самолете. И вроде бы вот только что мы хохотали и готовились прыгать, а в следующую минуту самолет потерял управление, и мы врезались в холм.

Шарьер встал с лежака и подошел к борту катера. Жасмин в порыве острого сочувствия тоже вскочила и подошла к Люку.

— Я не могу себе представить, как это было ужасно. Ты долго пролежал в больнице?

— Три месяца. У меня была травма позвоночника. Родные не отходили от меня ни на шаг. Сперва врачи сомневались, что я вообще когда-нибудь смогу ходить. Но мне тогда было все равно. Ведь я потерял Сабину. Это я был виноват, что она и Филиппе погибли. Мне хотелось умереть.

— И ты до сих пор во всем винишь себя? Ты же не мог знать, что самолет разобьется.

— Это так. Но я еще очень долго испытывал невыносимую вину.

Жасмин кинула на него взгляд.

— Мне жаль, что тебе пришлось столько страдать.

Шарьер обнял ее.

— Это случилось очень давно, и я уже много лет не говорил об этом.

Она подняла руку и погладила его твердый подбородок.

— Мне не следовало бередить твои раны.

— Я рад, что ты это сделала. — Люк поцеловал кончики ее пальцев.

— А как ты сумел выкарабкаться из депрессии после крушения самолета?

— Врачи уверяли, что я могу полностью вылечиться, если буду усердно над этим работать, но я не хотел жить. Мой физиотерапевт заявил, что не может лечить того, кто желает умереть, когда есть другие люди, отчаянно сражающиеся за выздоровление. Он счел меня жалким эгоистом, на которого не стоит тратить время. Когда тот физиотерапевт отказался от меня, я разозлился. Это была первая эмоция, возникшая в моем подавленном виной сознании. Через шесть месяцев я уже мог ходить, опираясь на трость. Год спустя я уже не нуждался в трости и начал обучение в университете Ниццы «София-Антиполис». Там я изучал экономику и менеджмент, а еще подружился с Ником Вальфором, и мы вместе отправились в Париж учиться в магистратуре. С того момента жизнь начала налаживаться. Кстати, раз уж я заговорил о Нике. Он пригласил меня к себе в гости в субботу вечером и просил привести с собой подругу. Когда мы вернемся из этого путешествия, мне бы хотелось, чтобы ты отправилась к Нику со мной. Тебе понравится его жена Лаура, твоя ровесница. Кстати, она из Сан-Франциско.