Ребекка Уинтерз - Укрощение ловеласа

Люк все еще пытался осознать глубину трагедии дома Ферье. Он никогда бы не подумал, что такое могло случиться в этой семье.

— Вы должны понять, что Реми обладает прекрасной деловой хваткой. Один раз, когда дедушка уезжал в Южную Америку на шесть недель, Реми приехал в Париж и замещал его на посту главы компании. Он прекрасно вел дела и даже сумел привлечь новые кредиты.

«Один раз», — мелькнуло в голове у Люка.

— Я знаю, о чем вы подумали. Но в тот раз он сделал все безупречно.

Люк ненадолго закрыл глаза, обдумывая услышанное, а Жасмин продолжала уговаривать:

— Реми — необыкновенный! Как и его сын, Жан-Луи. Он — ученый, который владеет собственной фирмой здесь, в технопарке «София-Антиполис» в Ницце, и помогает отцу. Реми теперь сам подыскивает покупателей для выращенных им цветов. Эти сорта могли бы приносить миллионные прибыли, если бы у Реми появилась возможность увеличить площади своих плантаций. Я знаю, где можно приобрести участки именно с теми почвами, которые ему нужны. Я произвела расчеты, показывающие, как мы можем возместить убытки, понесенные домом Ферье в последнее время. Дедушка прекрасно вел бизнес, но после его смерти правление приняло ряд неверных решений. Вот тут все цифры.

Она встала и подала Люку папку, которую принесла с собой.

После рассказа Жасмин сердце Люка было на ее стороне, но не разум: в финансовом плане все складывалось против этой идеи.

— Сколько лет Реми?

— Шестьдесят шесть.

О Небеса! Этот бывший алкоголик слишком стар. Банк Люка не решится иметь с ним дело. Не мог же Максим Ферье и в самом деле полагать, что его кузен в состоянии возглавить совет директоров компании и завоевать их доверие! Разумеется, банк не станет рассматривать заявку о займе на такие цели. Ведь это же просто несбыточная мечта, пусть и о благом деле.

— По моим сведениям, Реми бросил пить уже очень давно. — Жасмин словно прочла мысли собеседника. — Он живет с сыном, его женой и их детьми.

Люк покачал головой. Выдать кредит того размера, о котором вела речь мисс Мартин, очень рискованно. Его банк не может пойти на такое. Можно, конечно, вынести эту заявку на голосование совета директоров банка, но для того, чтобы заполучить их согласие, потребуется настоящее чудо. Да и сам Люк все еще не считал возможным пойти навстречу Жасмин в этом вопросе по вполне очевидным причинам.

Она встала с кресла.

— Если понадобится, я предоставлю банку в качестве залога наше фамильное имение и прилегающие к нему земли.

Бог мой! Люку казалась непостижимой ее готовность рисковать собственным наследством, но она же и восхищала, ведь Жасмин была готова поставить на карту все ради восстановления справедливости.

— Я знаю, о чем вы думаете: что дать еще один кредит было бы неразумным риском. Но есть такая пословица: «Победа без риска — триумф без славы». И еще. С этой просьбой я пришла к вам первому. Если вы откажете, я пойду к другим банкирам и найду того, кто даст мне денег. Это не угроза. Я просто пытаюсь быть практичной, и у меня очень мало времени.

С этими словами Жасмин уже направилась к дверям, но Люк схватил ее за руку, и девушка удивленно обернулась.

— Не в эту дверь! Воспользуйтесь моим персональным выходом, чтобы никто в банке не увидел, как вы уходите.

Ее глаза вспыхнули, и она высвободила руку.

— Ничего страшного. Я и так уже попросила вас о слишком большой услуге.

Вообще-то о невозможной услуге.

— Сожалею, но, если честно, я не верю, что правление банка захочет выдать кредит при таких обстоятельствах.

— Другими словами, ответ — «нет»?

— Боюсь, так. Но позвольте мне проводить вас.

Не дожидаясь ответа, Люк повел посетительницу к запасному выходу, а затем дошел с ней до ее «ауди», припаркованной перед главным входом.

Мисс Мартин, садясь за руль, на мгновение одарила Шарьера видом своих великолепных ног из-под приподнявшегося края юбки, а затем опустила стекло в двери машины.

Люк оперся на крышу «ауди» и наклонился к Жасмин:

— Погодите. Прежде чем вы уедете, скажите, какие у вас духи? Их аромат сладкий и свежий. Так пахнет сама весна.

— У этих духов нет названия.

— Хотите сказать, что вы только что изготовили их ради забавы? — поддразнил Шарьер.

Легкая улыбка тронула ее губы.

— Что-то в этом роде.

— Обещайте, что не сочтете меня льстецом, если я скажу, что этот аромат нравится мне больше других — ни у одной женщины из тех, что я встречал, духи не пахли так замечательно.