Кэтрин Гарбера: Всего лишь интрижка

— Но даже это ожерелье не сравнится с твоей красотой, — с улыбкой заметил он. — Позволь я надену.

Натали подняла волосы. Антонио надел ожерелье и поцеловал ее шею рядом с застежкой из белого золота. Он повернул стул к себе, чтобы видеть выражение ее лица.

Ее глаза блестели от слез. Невыразимая нежность захлестнула Антонио. Он знал, что будет помнить этот миг. Еще несколько недель назад Тони Моретти не сомневался, что страна любви — не для него, но Натали заставила его поверить в невозможное. Да, не все гладко между их семьями, но он не сомневался, что пока они вместе — для них не существует преград.

Слова не шли с языка. Антонио поцеловал Натали, вложив в свой поцелуй всю силу чувства. Натали поцеловала его в ответ, обняв за шею. Антонио хотел взять ее на руки и вдруг ощутил, как она напряглась.

— Что случилось?

— Просто пытаюсь понять кое-что.

— Что именно?

— Твой подарок — это благодарность за мою помощь «Моретти моторз» в решении проблемы «Валерио родстер» или таким образом ты хочешь загладить свою вину за то, что своими ухаживаниями фактически вынудил меня принять ваши условия?

— Ни то, ни другое. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Натали. Мои подарки не имеют к делам никакого отношения.

— Это еще не все? — потрясенно прошептала она.

— Да. Сядь и выслушай меня. За шесть недель, что мы провели вместе, я понял, как много ты стала для меня значить.

— Неужели? — уже овладев собой, усмехнулась Натали. Антонио не понимал, почему она вдруг отдалилась от него.

— Что с тобой, Натали? Ты же знаешь, что наши отношения не имели ничего общего с бизнесом.

— Я бы хотела в это верить, но не могу. — Женщина встала.

— Я ничего не понимаю. Объясни мне.

— Я случайно услышала твой разговор с Домиником. Ты сказал ему, что я для тебя ничего не значу.

— Черт...

— Так значит, это правда?

— Натали...

— Не пытайся ничего объяснять. Не надо, — остановила она его. — Это очень мило с твоей стороны, но совсем ни к чему. Я... — Она сглотнула, но твердо продолжила, хотя это стоило ей невероятных усилий: — Я думала... что встретила мужчину, которому небезразлична. Жаль, что я ошиблась.

— Ты не ошиблась. После того, как я сказал Дому, что... ну, ты слышала... я наконец все понял. Это не ты ошиблась, а я заблуждался, сомневался... Ты значишь для меня больше, чем кто-либо прежде.

Антонио подошел к ней, положил руки на плечи и заглянул в глаза. И Натали почувствовала, что он говорит правду. Что она действительно значит для него больше, чем какая-либо другая женщина. Но ей этого было мало. Она хотела, чтобы Антонио любил ее — так, как его отец любил его мать.

— Мне этого недостаточно, Антонио, — знать, что я тебе немного дорога.

— Почему, Натали? Наши отношения только-только начинаются. Я дам тебе все, что ты только захочешь.

— Все?

— Если это будет в моей власти.

— Мне ничего не нужно. Только бы ты любил меня.

После этих слов стало неожиданно тихо. Слезы потекли по лицу Натали, как ни пыталась она их сдержать. Надежда умерла. Но разве могло быть иначе? Она просила о любви и получила в ответ молчание. Все ясно.

— Что ж, думаю, я получила ответ на свой вопрос, — заявила она.

— Черт возьми, нет!

— К сожалению, да. Без любви у нас ничего не получится. Я думала, ты знаешь об этом, наблюдая, какой может быть настоящая любовь. Ведь пример твоих родителей всегда перед твоими глазами.

— А я думал, что женщина, столь успешная в бизнесе, никогда не упустит такую выгодную сделку.

— А я не считаю, что эта сделка для меня выгодна. Я хочу, чтобы ты меня любил, Антонио. Скажи, какие чувства ты ко мне испытываешь? Вожделение?

— Не только.

— Наверное, это должно было бы утешить меня, но почему-то не утешает.

— А как же быть с нашим влечением?

— Оно не означает, что мы должны пожениться. Ведь в конечном итоге ты победил, так как мы приняли ваши условия. Я уступила. Почему — теперь это уже не важно.

— Ты хочешь вернуться и пересмотреть договоренности по почти заключенной сделке? Потому что я не сказал, что люблю тебя?

— Нет, — усмехнулась Натали. — Наша компания откажется от сделки, потому что я решила... то есть мы решили, что не нуждаемся в деньгах, которые можно было бы выручить от продаж «Валерио родстер».

Впервые в жизни Антонио не совладал с собой:

— Прекрасно! Сделки не будет. Возвращайся в Париж. Только объясни своему совету директоров истинную причину сорвавшихся переговоров, а именно — свое раненое самолюбие, отвергнувшее доводы здравого смысла.