Никола Марш - Оазис его души

— Хорошо, если вы настаиваете.

Довольный Сэм улыбнулся, не заметив ее сарказма. Она вертела в пальцах коробочку и не могла открыть.

— Позвольте мне. — Он отвел ее руку и уверенным движением откинул крышку.

У Бриа перехватило дыхание. Она бессознательно поглаживала красивую подвеску из опала, лежавшую на черном бархате.

— Вам нравится?

Неуверенность в его голосе тронула сердце, и она подняла голову. Глубина чувства Сэма поразила ее. Она не была подготовлена к этому.

. — Это невероятно. — Бриа снова перевела взгляд на сказочный камень. Его разноцветные грани поблескивали на солнце.

Вынув опал из его гнездышка, Сэм наклонился над ней.

— Я знаю, как много значит для вас кольцо. И я подумал, вам будет приятно иметь что-нибудь в дополнение к нему. Надеюсь, это тоже будет много значить для вас.

Она замерла, когда его пальцы прикоснулись к шее. Чувственная дрожь пробежала по всему телу. Сэм застегнул замочек, и опал лег у нее между грудями.

— Исключительно! — Его пальцы проскользили по белому золоту цепочки и остановились только у подвески.

У Бриа кружилась голова. То ли от жары, то ли от густого аромата цветущих апельсиновых деревьев, наполнявшего весь роскошный сад. Может быть, причина в близости Сэма или в его надежде, что подвеска будет со временем много для нее значить.

— Я… я не знаю, что сказать.

Его взгляд гипнотизировал, рука гладила ее плечо, непреклонно притягивая к нему.

— Вам ничего не надо говорить.

Его губы запечатлели нежный поцелуй на ее щеке.

— Это мой подарок вам. Что бы ни произошло между нами в будущем, я хочу, чтобы оно было у вас.

Ее первая мысль — надо отказаться.

К тому же следовало заставить его объяснить, что может случиться между ними.

Вместо этого она положила руку на подвеску и ощущала нараставший жар под собственной ладонью.

— Благодарю вас, — прошептала Бриа, моргая, чтобы смахнуть неожиданно набежавшие слезы. Ее поразила и щедрость подарка, и его тайный смысл.

— Мне это в радость, gummur. — Он погладил ее щеку. Потом резко встал. — До воскресенья.

— До воскресенья, — эхом ласково откликнулась она, наблюдая, как мужчина, к которому у нее растет чувство, прошагал через сад и скрылся из вида.

Вдруг она вздрогнула.

Мужчина, к которому у нее растет чувство?

Ох, нет...

Ох, да.

Где-то между Мельбурном и Адхарой, прогуливаясь по садам и сидя за простым ленчем в Оазисе, она позволила ему сломать барьеры и заставить ее чувствовать.

Несмотря на инстинкт самосохранения, несмотря па строгие принципы, утверждавшие, что она никогда не сможет жить с таким волевым и властным мужчиной, как принц. Поэтому надо что-то сделать.

Она влюбилась в мужчину, совершенно ей не подходящего.

Принц, правитель, бизнесмен, нуждается в ее профессиональных знаниях, но хочет большего.

Опал сверкал в ее пальцах, пока она размышляла о власти Сэма над ней. А это постоянно наводило на мысли об отце. Оба мужчины управляли каждый своей империей. Люди им нужны для того, чтобы выполнять их команды. Оба привыкли контролировать ситуации и обстоятельства.

Где же кончалось их сходство?

Отец помешался на контроле за дочерью. Сэм — другой?

Может ли принц, которому доступна любая женщина в мире, пытаться контролировать Бриа Грин? И для чего ему предлагать ей брак?

Почему он потратил несколько дней, обольщая ее, ухаживая за ней, открывая ей свою душу, если его предложение — всего лишь деловая сделка?

Страх охватил ее. А в голове мелькнула мысль: может быть, у него к ней чувство?

От вопросов и предположений у нее кругом шла голова. Бриа начала сознавать, что влюбилась в него. И от этого она ощущала себя так, будто перегрелась на солнце.

Она хотя бы немного отдохнет от Сэма. А что потом?

И почему мысль о том, что она три дня его не увидит, печалит ее больше, чем она могла бы предположить?

Бриа крутила опал между пальцев и направлялась в свою прохладную, мирную и безмятежную комнату.

Ей нужно время, чтобы подумать.

Ей нужно время, чтобы переварить ошеломляющий факт — она влюбилась в принца, который очень похож на ее отца.

— Ну, как прошло путешествие? Выглядишь ты сказочно. И наверняка Юсиф имеет к этому какое-то отношение.

Лу засмеялась, выбралась из объятий Бриа и плюхнулась на ближайшую софу.

— Он замечательный. Был очень занят, но мы проводили вместе каждую свободную минуту.

Слабый румянец выступил на загорелых щеках подруги. Бриа подняла руку в запретительном жесте.