Не заботясь о том, что он подумает и как истолкует ее поведение, Грейси бросилась ему на шею. Он обнял ее, рука его зарылась в ее волосы. И ей стало тепло и спокойно.
— Спасибо вам, Лука, — пробормотала Грейси. — Вы сделали в сто раз больше, чем обещали.
— Если б вы знали, как высоко я вас ценю.
Если у отца была хотя бы десятая часть обаяния, которым обладает Лука, подумала Грейси, то становится понятно, почему ее мать не смогла ему отказать. И сама того не сознавая, она почти простила мать за то, что та так запутала ее жизнь. Она еще и в глаза не видела отца, а уже приняла его в свое сердце. И все благодаря человеку, которого обнимает.
— Пойдемте со мной, ну пожалуйста, — попросила Грейси, отстраняясь, чтобы лучше видеть его лицо, и уже не заботясь о том, что он прочтет в ее глазах.
— Вы, правда, этого хотите?
Не в силах говорить, Грейси взяла его за руку. Он сжал ее пальцы.
— Хорошо. Я войду и представлю вас моему новому другу Антонио.
Грейси, не отпуская его руки, пошла вверх по лестнице. Остановившись у квартиры, Лука постучался в дверь. Грейси услышала внутри шорох и почувствовала, что от волнения вот-вот потеряет сознание.
Дверь распахнулась, и она увидела человека, ради встречи с которым, приехала в Рим. Ей мельком вспомнилось, как мать порой с горечью поглядывала на нее и тут же отворачивалась. При взгляде на стоявшего в дверях мужчину с темными кудрявыми волосами и синими глазами все стало понятно. Она очень похожа на него, хотя он был совсем не таким, каким она его себе представляла: старше, меньше ростом, смуглее и грустнее. Сходство, однако, просто било в глаза — это явно был ее отец.
— Отец? — полувопросительно произнесла Грейси каким-то чужим голосом.
— Грейси, — отозвался он взволнованно. — Сердце мое, ты не представляешь, как я счастлив, что ты приехала ко мне.
Лука выпустил ее руку, и она кинулась в неуверенные отцовы объятия.
Через несколько часов они ехали домой в сгущавшихся сумерках. Грейси положила голову на плечо Луки, а он приобнял ее одной рукой.
Воспоминания теснились в голове Грейси. Оказывается, отец знал о ней. Он сделал предложение ее матери. Однажды лег в постель рядом с ней, а наутро проснулся один. Он бросил юридический институт и был готов уже последовать за ней, когда получил телеграмму, в которой она сообщала, что вскоре, после возвращения домой, потеряла ребенка и так убита этим, что больше не хочет его видеть.
Она лгала ему, но он этого не почувствовал. Теперь, после стольких лет, он понимал, что она это сделала ради него — чтобы он закончил институт, и устроился в жизни. А тогда он остался в Риме и больше ничего не слышал о ней.
— Ну и как, ты получила то, что хотела? — спросил Лука.
— И да, и нет.
— А можно поподробнее? — попросил он.
Грейси устало зевнула.
— Он мне понравился, и это уже хорошо для начала.
Хотя до этого Грейси как-то не задумывалась всерьез, что будет после того, как она увидится с отцом, теперь перед ней стало, более или менее, ясно прорисовываться, чего она хочет. Встреча с отцом, казавшаяся прежде конечной точкой, теперь оказалась лишь началом дальнейшего пути.
— И что дальше? — спросил Лука.
— А дальше долгая дорога домой. — Грейси поерзала, прижавшись к теплому боку Луки, и заснула.
Она проснулась часа через два, когда автомобиль остановился перед виллой Сиракуза.
— Грейси, мы дома, — прошептал Лука ей в волосы, и она стряхнула тяжелую дрему.
— У меня все тело затекло, — пожаловалась она шепотом, словно боясь нарушить вечернюю тишину. — Пойду, попрощаюсь на ночь с Милой и в постель, хорошо?
Девочку Грейси не видела с того самого мгновения, когда она сидела, рыдая, на коленях у Луки. Так что прежде чем удастся лечь спать, предстояло преодолеть пару препятствий.
— Конечно, — сказал Лука тихо.
Чувствуя спиной его взгляд, она вылезла из машины и поднялась по ступенькам.
Кэт сидела, читая что-то, в кресле-качалке, а Мила играла на полу. При появлении Грейси Кэт подняла на нее глаза, кивнула и вышла из комнаты.
Грейси села на Милину кровать.
— Ну и как прошел обед с прабабушкой?
— II pranzo era buono, grazie [25] Обед был хороший, спасибо (итал.).
, — ответила Мила, не отрывая глаз от Пино.
— Прости?
Грейси все поняла, но ей хотелось, чтобы Мила сказала это по-английски.
— Il… pranzo… era… buono… grazie, — размеренно повторила Мила.
— Что, больше учиться не будем, да?
Мила пожала плечиками.
— Ну и ладно, тогда я оставлю тебя пока с Пино, а когда тебе захочется узнать, кто такой Баньип, приходи ко мне.
Читать дальше