Морин Чайлд - Добавь огня этой ночи

Когда его большой палец коснулся ее лона, она выкрикнула его имя. Снова и снова он касался ее, погружаясь глубже, пока она не застонала, моля о пощаде. Он то замедлял, то ускорял ритм, не позволяя ей кончить раньше времени.

Когда Майк понял, что больше не выдержит, то буквально сорвал с себя оставшуюся одежду и опустился перед Кларой на колени. Она провела языком по сухим губам и завела руки за голову.

– Почти, – пробормотал он, она разочарованно застонала.

Он подтащил ее к себе. Когда она оказалась достаточно близко, он накрыл ее своим ртом и почувствовал, как она содрогнулась. Снова и снова Майк ласкал Клару языком, а она выкрикивала его имя словно мантру, которая могла растянуть удовольствие.

Майк присоединился к ней в постели, закинув одну ногу. Клара прильнула к его возбужденному телу, и он едва не сошел с ума от интенсивности эмоций.

Он крепко зажмурил глаза, прежде чем снова взглянуть на нее.

– Скажи, что у тебя есть презервативы.

– Да, о да. В прикроватной тумбочке. – Она пошевелила бедрами. – Поторопись.

– Да.

Майк старался не думать, почему у нее дома хранятся презервативы. О других мужчинах, которых она, должно быть, приглашала в свою постель. Ничто из этого не имело значения в настоящее время.

Клара походила на нимфу, прямиком сошедшую из какой-то игры, разработанной его компанией.

– Теперь, Майк, я хочу, чтобы ты вошел в меня сейчас. Майк! – закричала она, тяжело дыша. – О, Майк!

Она впилась ногтями ему в плечи.

Они еще некоторое время вместе скользили по краю, прежде чем рухнуть в пропасть. Майкл был в объятиях единственной женщины, с которой он не мог остаться.

Рассвет прокрался в комнату и протянул длинные золотые пальцы к кровати, где лежали рядом Клара и Майк. Она вспоминала о нем почти год, мечтала, чтобы все сложилось иначе, хотела его. И теперь он здесь, спит в ее постели, и она знает, как только взойдет солнце, их время истечет.

Ничего между ними не изменилось. Они не урегулировали вопросы, которые развели их по разные стороны, прежде чем снова лечь в постель. Да просто проигнорировали разногласия в угоду страсти, которая горела между ними. На самом деле они просто взяли паузу в своей вражде.

Клара задумчиво улыбнулась.

Развернув голову, она изучала Майка, пользуясь моментом, чтобы рассмотреть его, пока он этого не замечает. Нет, он не выглядел молодым и невинным даже во сне. Зато выглядел сексуальным. Опасным. Даже во сне оставался самим собой. Она сжала пальцы, чтобы не потянуться и не погладить его мощную челюсть, покрытую щетиной.

Сердце Клары сжалось. Какая глупая! Она тяжело вздохнула. Как можно испытывать чувства к человеку, который такого низкого мнения о ней? И почему ее волнует, что думает о ней Майк?

Он открыл глаза и уставился на нее:

– Ты слишком громко думаешь.

– Но мне действительно есть над чем поразмышлять.

– Думаю, да. – Уголок его рта приподнялся в обольстительной улыбке. – Тем не менее нет нужды думать об этом прямо сейчас.

Майк потянулся рукой к ее телу под одеялом. Клара затаила дыхание, когда он скользнул вверх по ее бедру и ребрам, остановившись на груди. Она вздохнула, когда его большой палец потер ей сосок. Нет, они не должны думать. Не должны позволить этой ночи закончиться так быстро. Правда, совсем скоро поднимется солнце, и придется столкнуться с реальным миром. Миром, в котором они оба находятся на противоположных сторонах стены, которую, по мнению Клары, им не суждено разрушить.

Но сейчас…

– Нет. – Она приблизилась к Майку. – Сейчас можно ни о чем не думать.

Он поцеловал ее, и она снова попала в водоворот ощущений, вытеснивших из головы прочие мысли.

Часом позже все закончилось.

С каждой минутой Майк отдалялся от нее. Как ни близки они были в данный момент, существует граница, которую не в состоянии преодолеть даже самый страстный акт любви. Все это время им удавалось держать себя в рамках, но теперь работать друг с другом в течение ближайших месяцев станет еще труднее.

Он откатился в сторону и, приподнявшись на локте, бросил взгляд на улицу, потом снова на Клару:

– Мне нужно идти.

– Хорошо.

Она посмотрела на него и постаралась навсегда запечатлеть этот момент в своей памяти. Растрепанные волосы, тень щетины на подбородке, удивительные губы, изогнутые в грустной улыбке. Вместо того чтобы постараться запомнить это утро, ей бы следовало навсегда выкинуть его из головы.