Мейси Ейтс: Запредельный накал страсти

— Да нет… я слишком много времени провожу в офисе.

— Пустая трата молодости. Поэтому сейчас ты будешь слушать меня. Я хочу эту картину.

Это мое последнее сокровище. Моя потерянная любовь.

Алекс посмотрел на старика, по сути заменившего ему отца. Джованни привил Алексу истинное трудолюбие. После смерти родителей старик взял Алекса с братьями и сестрами в свой дом и дал им уверенность в завтрашнем дне.

Его сын был развратным повесой, но Джованни учел свои ошибки при воспитании внуков.

— И вы намерены послать меня на поиски?

— Да. Намерен. Ты тратишь слишком много времени на работу. Подумай об этом как об увлекательном приключении. Поиск потерянного сокровища.

Алекс снова поднял пресс‑папье. Он подержал его на весу в дюйме от стола, прежде чем поставил обратно с резким звуком.

— Я думаю, что так и могло бы быть. Бизнес‑операция. Вы были очень добры ко мне. Без вашего влияния моя жизнь пошла бы крахом. Или, еще хуже, я был бы вынужден карабкаться по социальной лестнице, попивая шампанское в ночных клубах Саут‑Бич.

— Ужасная перспектива.

— Тем более что вам придется потратиться.

— Принято. Мне нужен ты, чтобы нашел картину. Я вряд ли смогу отправиться через Средиземное море на Асеену на ее поиски.

— Aceeнa? — спросил Алекс, вспоминая то немногое, что знал об этом небольшом острове. Тот был знаменит своими белыми песчаными пляжами и ослепительно‑ярким морем.

— Да, мальчик. Честно говоря, я хочу вернуть деньги, потраченные на школу‑интернат.

— Я в курсе, где находится Aceeнa, Нонно. Но, насколько я знаю, его главной достопримечательностью является алкогольная продукция, а его основная статья импорта — это студенты университетов на весенних каникулах.

— Да. Побочная сторона отельного бизнеса. Но также это место, где семья Д’Оро жила в изгнании.

— На весенних каникулах?

— В поместье, я же говорю. Хотя, я боюсь, у детей королевы Лючии были вечные каникулы, если судить о той череде скандалов, которая сопровождала их по всей Европе. Королева живет там с внучкой. Говорят, на картине изображена именно она, и… — Джованни сделал паузу. — И она последняя, кто ее видел. Так мне передали.

Алекс был неглуп, поэтому он не думал, что старик играл с ним. Джованни не отправил бы его на остров только из‑за каких‑то слухов. И он прекрасно знал, где была картина и кто на ней был изображен.

— Вы, кажется, много знаете о королевской семье, — сказал Алекс.

— У меня есть некоторые связи на Исоло Д’Оро. Я… жил там одно время. Это приятные воспоминания, но я унесу сию занимательную историю с собой в могилу.

— Увлекательно.

— Алессандро, ты не должен слишком увлекаться. Дело — прежде всего.

Конечно, если Джованни потребует, Алексу придется подчиниться. Джованни воспитывал Алекса после смерти его родителей. Дал ему работу, привил ему трудолюбие, что сделало его таким успешным. Так что он выполнит любую его просьбу.

— Некий мужчина у дверей хочет видеть королеву Лючию.

Принцесса Габриэлла оторвалась от книги и нахмурилась. Она была в библиотеке и не ожидала, что ее потревожат. Чуть ли не весь домашний персонал знал, что ее нельзя беспокоить, когда она читает.

Сняв очки и потерев глаза, она вытянула вперед ноги; обуви на ней не было, потому что она привыкла перемещаться по залам босиком.

— Я поняла. А почему этот человек думает, что он может явиться без приглашения и получить аудиенцию у королевы?

— Его зовут Алессандро Ди Сионе. Американский бизнесмен. И он говорит, что он здесь, чтобы увидеть… увидеть «Потерянную любовь».

Габриэлла вскочила с мягкого кресла и тут же пошатнулась.

— С вами все в порядке, мэм? — спросил Лани, слуга.

— Все хорошо, — ответила Габриэлла, махнув рукой. — «Потерянная любовь»? Он ищет картину?

— Я ничего не знаю о картине, принцесса.

— Я знаю… Я знаю о ней многое.

Она никогда не расспрашивала бабушку о картине. Пожилая женщина была любящей, но скрытной, и о картине ходило лишь множество слухов.

— Что я должен сделать с нашим гостем, мэм?

— Я поговорю с ним. Нет смысла беспокоить королеву. Она пьет чай в гостиной, и я не хочу ей мешать.

Габриэлла проскользнула мимо слуги, вышла из библиотеки и направилась вниз по роскошному ковровому покрытию зала. Потом она поняла, что собирается предстать перед незнакомцем с босыми ногами, что недопустимо для принцессы. Она неплохо умела играть свою роль на публике. Но когда она была дома, здесь, в прекрасном уединенном поместье на Асеене, то убирала свои великосветские манеры и дизайнерские платья в дальний угол. Затем освобождала волосы, распуская тугой пучок, который делала для публичных мероприятий, и позволяла себе быть обычной девушкой.