Ирина Лунгу: Если бы я только знал

Денис подходил к девушке, пытаясь припомнить про себя, где именно он мог видеть эту девушку. Да, несомненно, она была всемирно известной манекенщицей, о которой друг прожужжал ему все уши, но, пожалуй, на этом все его познания о ней заканчивались. А тем не менее, он эту девушку знал, и причиной тому были явно не рекламные щиты с её изображением.

— Добрый вечер, — поздоровалась она с ними глубоким голосом, поочерёдно протягивая им узкую ладонь с идеальным маникюром. Потом быстро прошлась по лицу Дениса взглядом и равнодушно отвернулась, возвращая всё своё внимание Диме, и тут услышала то, чего боялась и хотела одновременно. Голос Дениса, окрашенный нотами ошарашенности, удивления и благоговения:

— Савельева? Ира?

Ира не ответила, только быстро кивнула и позволила загадочной улыбке пробежать по её губам. Она говорила себе, что потеряла к нему интерес почти сразу же после приветствия, но это было не так. Борясь с мучительным желанием рассмотреть предмет своих девичьих воздыханий получше, Иришка повернулась к Диме, который приобнял её, словно говоря всем, кто именно рядом с ней и спросил:

— Вы знакомы?

Иришка улыбнулась парню, делая шаг в сторону стола и давая понять, что эта тема не стоит бурных обсуждений.

— Немного. Учились в школе вместе. — Равнодушно произнесла она, приблизившись к столу и присаживаясь на своё место.

Насти всё ещё не было, хотя присутствие подруги всегда внушало ей ещё большую уверенность, чем обычно. Денис с Димой и блондинка присели напротив, и Ира с удовольствием отметила, что Ден не сводит с неё восторженного взгляда. Это льстило, несмотря на то, что ею восхищались миллионы мужчин по всему миру, но, наверное, полное удовлетворение она получила только сейчас, когда увидела вот этот взгляд со стороны того, ради кого когда-то давно всё это и затевалось.

Блондинке такое внимание Дениса в сторону другой девушки ничуть не понравилось, но Ира, с самой радушной улыбкой повернулась к ней и протянула руку через стол.

— Ирина, — представилась она, и прохладная ладошка девушки скользнула в её протянутую руку.

— Анна, — всё так же церемонно держась, представилась собеседница, и холодная улыбка осветила морозцем её кукольное личико, ни на йоту не отразившись в бледно-голубых глазах.

Она была довольно миловидна, ухожена, привлекательна, но у Иры при виде таких женщин всегда возникала ассоциация с куклой. С куклой, на которую нужно тратить много денег, потакать её капризам, зато при выходе в свет рядом с тобой всегда будет вот такая женщина, которая будет служить свидетельством твоего благосостояния, возможно даже какого-то веса в обществе, будет сидеть, помалкивая и служа скорее украшением, а если и скажет слово невпопад, все сочтут это милой глупостью.

Ира же не привыкла к такому, хотя нынешнее положение вполне позволяло и ей стать эдакой Барби с русыми волосами. Но детство, в котором её не признавали из-за внешности, научило её требовать от себя гораздо большего, чем требовали окружающие, чтобы в случае чего она могла ответить на все сто. Эта требовательность дала ей многое в жизни — к двадцати пяти годам у неё было всё — всемирная известность, многомиллионная любовь, а в придачу к этому красный диплом ВУЗа, знание трёх языков и разностороннее мышление, подкреплённое острым умом.

— Я слышала, что через несколько дней состоятся гонки на трассе в Юкках, — всё так же жеманничая, обратилась Аня к Диме, стрельнув по нему кокетливым взглядом.

Иришка усмехнулась про себя, зная, что Диму эта холодная особа может заинтересовать в последнюю очередь. И её мысли подтвердились, когда он кивнул на неё и улыбнулся.

— У Иришки расспроси, она у меня в этом профи, — и снова повернулся к мужчине рядом, с которым он что-то активно обсуждал.

— Да, пятнадцатого июня стартуем, — туманно ответила Ира, наслаждаясь небольшим триумфом и всё так же ловя на себе взгляды Дена.

Похоже, сегодня она действительно стала центром внимания, и виной тому был вовсе не показ.

— Я тоже буду участвовать, — непререкаемым тоном заявила Аня, поворачиваясь к Денису.

— Ань, у тебя стаж вождения полтора месяца, какие гонки? — возмутился парень, и на лице его было написано искреннее негодование.

Аня хмыкнула и, сложив руки на груди, всмотрелась в какой-то предмет на столе. Губы её при этом были сжаты в тонкую полоску, что абсолютно её не красило, а скорее, придавало ей какой-то зловещий вид.