Ребекка Уинтерз: Очарование её глаз

— Нет, миссис Стаматакис.

Миссис Стаматакис. Как официально!

— Никто не называет меня так с момента отъезда из Афин.

Вернувшись к родителям, Доминик сняла обручальное кольцо и настояла, чтобы ее называли девичьим именем.

— Вы стали другой, — неожиданно произнес Пол.

Иными словами, она уже не растерянная молодая женщина, двенадцать месяцев назад бежавшая из греческой столицы. После драматического решения уйти от мужа она изменилась внутренне и внешне, и замечание Пола свидетельствует о том, что перемена удивила его.

Представив себе реакцию Андреаса, Доминик улыбнулась. Развода не будет. По крайней мере, сейчас.

— А ты, Пол, все такой же.

Ее улыбка осталась без ответа. Он явно был в замешательстве.

— Здесь все. — Пол протянул ей папку. — Предложение чрезвычайно щедрое. Вам нужно только подписать, чтобы снова стать мисс Доминик Эйнсли.

Не потрудившись заглянуть в бумаги, она сказала:

— Прежде чем подписывать что-либо, мне нужно встретиться с Андреасом. Где он?

Пол задумчиво посмотрел на нее:

— На яхте.

—Ну, конечно. Сентябрь — идеальное время для морских прогулок. Как долго он намеревается пробыть там?

— Это зависит от Олимпии.

Сердце ее замерло. Итак... все та же Олимпия.

Это имя разбередило глубокую рану, заставившую Доминик уйти от мужа. Умышленно или нет Пол упомянул о ней, однако она уже решила встретиться с Андреасом и начать борьбу за спасение их брака.

— Меня это не удивляет. Их всегда сближала взаимная любовь к сестре Андреаса. Ты прилетел на его самолете? — (Так как ответ был очевиден, Пол промолчал.) — Я полечу с тобой.

— Андреас ожидает, что я возвращусь сегодня.

— Нет проблем. По долгу службы я разъезжаю повсюду, и паспорт у меня с собой. — Как и лекарства, добавила Доминик про себя.

Наклонившись к ящику, чтобы взять сумку, она заметила, как Пол потянулся за телефоном.

— На твоем месте я бы не стала делать этого, Пол. Я пока что миссис Стаматакис, как ты сам напомнил мне несколько минут назад. Мой муж поклялся мне в вечной любви. Ты же не захочешь сейчас вмешиваться, не так ли?

Андреаса и Пола, выросших вместе в Афинах, связывала тесная дружба. Доминик знала, что преданность его боссу безгранична.

— Я обращаюсь к тебе за помощью, — сказала она. — Мне нужно увидеть Андреаса, прежде чем солнце погрузится в воды Ионического моря. Пойдем? Скажите отцу, что я улетаю в Грецию, — обратилась Доминик к секретарю. — Завтра позвоню ему.

— Хорошо. — Он бросил на них любопытный взгляд.

Через три часа вертолет, ожидавший их в афинском аэропорту, взял курс на остров Кефалиния.

Доминик с жадностью упивалась красотой сочной зелени и песчаных пляжей. Когда-то она бродила здесь с Андреасом.

— Я не вижу «Сигнуса» в гавани.

— Андреас выходит в море с Закштоса. Он ожидает моего прибытия только вечером.

Доминик взглянула на часы. Половина третьего.

— Хорошо. Мы скоротаем время, делая покупки. — Она умышленно вылетела из Сараево, не взяв никаких вещей.

Пол, который, как ей казалось, в душе не одобрял их брак, стоически сопровождал ее в походе по магазинам. В одной из примерочных Доминик сняла строгий деловой костюм и надела понравившееся ей бикини, поверх которого накинула пляжную накидку. Белое кружево не скрывало соблазнительных контуров фигуры.

Вынув черепаховый гребень, она провела щеткой по золотистым волосам, тяжелой волной упавшим на плечи.

При виде преобразившейся Доминик у Пола отвисла челюсть. Ей стало приятно, что второй раз за день она выводит из равновесия правую руку Андреаса.

Переведя взгляд на гавань, молодая женщина увидела белую яхту.

Андреас.

С лихорадочно бьющимся сердцем Доминик поспешно направилась к катеру, ожидавшему у пирса. Деревенские жители проводили ее восхищенными взглядами.

— Миссис Стаматакис... — изумленно пробормотал матрос, выскочивший из катера. Судя по его округлившимся глазам, он не мог поверить, что перед ним застенчивая, болезненно робкая жена Андреаса.

— Здравствуй, Мирон. Давно не виделись. Как поживаешь?

— Хорошо. — Он бросил на Пола встревоженный взгляд.

— Как семья? Нико, наверное, уже с тебя ростом. — Доминик быстро забралась в катер.

Мирон смущенно пробормотал что-то нечленораздельное. Он растерялся, поскольку на яхте находится Олимпия. Его поведение подтверждает ее подозрение, что Андреас и Олимпия – любовники.

Когда-то Андреас упорно отрицал это. Возможно, в то время он говорил правду.