Марджери Хилтон: Жестокий маскарад

— Анна, так что же ты решила?

Эти слова были сказаны глухо, торопливо, но весьма внятно, в саду, под окном Вирджинии. Она повернула голову, пробуждаясь от своих грез, и приподнялась на локте.

— Это невозможно. Я не позволю тебе исчезнуть из моей жизни, даже не надейся.

— Как ты собираешься остановить меня? — голос Анны был дразнящим и вызывающим. — Ведь я еще не сказала тебе «да».

Последовало долгое молчание.

— Знаю. Значит, мои доводы не подействовали на тебя. И что же ты хочешь от меня теперь? Чтобы я долго и настойчиво умолял тебя? Или же… — его голос превратился в неразличимый шепот и совсем стих.

— Нет, Брент, не стоит убеждать меня таким способом, — резко ответила Анна. — Не воображай, что несколько нежных слов и умелые поцелуи заставят меня покориться твоим желаниям, как какую-нибудь наивную девочку-подростка… — Ее голос слегка повысился: — Кстати, зачем ты морочишь Джинни голову? К чему весь этот шум из-за укуса? На нее это слишком подействовало. Тебе следует поставить ее на место, хорошенько посмеявшись при этом.

— Я начинаю думать, что у тебя нет сердца, Анна. Но ты уклонилась от темы нашего разговора.

— Если кто из нас и бессердечен, так это ты. Ты хочешь, чтобы я упустила единственный шанс сделать карьеру? И последовала за тобой в кишащий болезнями медвежий угол на край света? Имей совесть, Брент!

— Анна, — устало проговорил он, — я не прошу никаких жертв. Говорю тебе, я готов остаться в Англии, но только если ты останешься со мной.

Послышался скрип песка на дорожке, затем Анна заговорила вновь:

— Мы так ни до чего не договоримся. Ну как ты не можешь понять? Я не собираюсь менять планы в последнюю минуту, я подведу Мариссу. Брент, ты ломаешь мне всю жизнь.

— Неужели? — насмешливо переспросил он. — Я даже не заметил. Очевидно, я теряю время зря.

— Прошу тебя, милый, — тон Анны неуловимо изменился, — не будем ссориться. Мне нужно всего три месяца, и потом, обещаю тебе… — Она заговорила шепотом, а затем наступила столь многозначительная тишина, что Вирджиния почувствовала сильное беспокойство.

Она уткнулась пылающим лицом в подушку и попробовала закрыть уши, разум и сердце от всего, что услышала. Спустя несколько томительных минут Брент хрипло пробормотал:

— Разве тебе недостаточно знать, что ты сводишь меня с ума?

— Да, но… О нет, не надо… Мне трудно думать, когда ты… прошу тебя, дай мне время решить.

Больше Вирджиния была не в силах терпеть. Она вскочила с постели, резко захлопнула окно, не заботясь о том, что выдает себя, и снова нырнула в теплый кокон одеяла. Она сжалась в комочек; вихрь чувств наполнил ее странной мучительной радостью и страхом.

С тех пор она не видела Брента.

За последующие три года Вирджиния много раз пыталась разобраться в этом удивительно ярком воспоминании. Брент у них больше не появлялся, и она старалась избавиться от его чар, но безуспешно, хотя рассудок и говорил ей, что она безумна, если позволяет первым волнениям девичьего сердца влиять на всю ее жизнь. Анна вернулась с американской ярмарки, сияющая славой, но неуловимо изменившаяся, повзрослевшая и чужая. Она ни единым словом не упомянула о мужчине, с которым собиралась связать судьбу. Она жила дома уже три недели, когда настал страшный день аварии. Горечь потери родителей сблизила сестер и уничтожила последние детские радости Вирджинии. Ферма была продана, и началась новая жизнь с бабушкой Энни в лондонской квартирке. Вирджиния стала работать секретарем в конторе нотариуса, Анна познакомилась с Мюрреями и открыла вместе с ними магазин. Их жизнь потекла спокойно и размеренно. Затем последовало внезапное замужество бабушки Энни, а вскоре после этого снова появился Брент.

То ли время лишило его былой властности, то ли очарование Анны оказалось сильнее, чем он предполагал — как бы там ни было, они объявили о своей помолвке вечером перед отъездом Брента на Восток. Было решено, что Анна закончит работу с Мюрреями и присоединится к нему через несколько месяцев, оставив Вирджинии свободу уехать к любимой бабушке.

Но дремлющее чувство вновь пробудилось к жизни, и Вирджиния с обидой подумала, что Анна, похоже, решила держать Брента подальше от своих родственников. Она проводила в Ливерпуле каждый уик-энд, а те два раза, когда Брент приезжал в Лондон, он не появлялся в их квартире. Однажды Брент позвонил, и Вирджиния передала ему то, что ей поручила сестра, но он, казалось, не помнил о ее существовании. Пятнадцатилетняя девчушка с аллергией на осиные укусы совершенно стерлась из его памяти, и Вирджинию охватил отчаянный страх. Ей казалось, что только встреча с ним поможет ей покончить с той страшной властью, которую он имел над ней. А теперь этого никогда не будет…