Марта Поллок - Богиня из офиса

Оба напряженно молчали. Наконец Александр сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил какой-то пакет и бросил на письменный стол.

— Мой отчет по делу Дортсмана. Прочитайте и увидите, что этого человека надо остановить как можно скорее. — Он нахмурился. — Я встречался и с приемными родителями, и с матерями, которых использовал Дортсман. Интересы сторон грубо нарушены, но зато сам Дортсман получает кругленькую сумму, как только ребенок переходит из рук в руки.

— Я согласна, что нужно положить конец его деятельности, но не смогла никого убедить заверить свои ответы, так что использовать эти материалы не могу.

Александр мрачно кивнул.

— Все, с кем разговаривал я, тоже отказались быть названными как источник информации и заявили, что будут все отрицать, если их вызовут в суд давать показания против Дортсмана.

— Неужели они не понимают, что молчание делает их соучастниками этого торговца детьми? — воскликнула Габриель.

— Приемные родители боятся последствий официального расследования. Они понимают, что платить большие деньги наличными за ребенка без ведома организаций, ведающих усыновлением, — сделка, мягко говоря, сомнительная.

— Женщины, отдавшие детей, тоже запретили записывать свои ответы на пленку, — тихо сказала Габриель. — Но признались, что их запугивали, если они пытались отказаться от сделки.

Александр нахмурился.

— Похоже, единственный способ получить необходимые улики — это иметь дело с самим Дортсманом. — Он посмотрел Габриель в глаза. — Может, нам не стоит соперничать, а попробовать работать вместе и потом разделить информацию? «Любопытный», «Из первых уст» и ваша студия могли бы объединить усилия. «Любопытный» сделал бы обычную статью на две страницы, «Из первых уст» — десятиминутный репортаж, а вы свели бы в единое целое и сделали серьезный документальный фильм. Вы подумаете, Габриель?

Как будто разумное решение.

— Ну, может быть, — уклонилась она от прямого ответа.

— Конечно, понадобятся хорошие актерские данные. Вы не трусиха, Габриель?

Маскарад, тайные расследования. Предложение показалось ей заманчивым.

— Дортсман продает маленьких детей состоятельным клиентам, — продолжал Александр. Его глаза загорелись. — Он пользуется отчаянием бездетных семейных пар, страстно желающих иметь детей и потерявших надежду из-за многолетних очередей в агентствах по усыновлению. И он запугивает несчастных молодых женщин, которые обнаруживают, что беременны и одиноки, может быть, слишком бедны, или молоды, или эмоционально не готовы воспитывать своих детей. Именно за такими охотится Дортсман.

Габриель удивленно смотрела на него.

— Вам действительно не все равно? — недоверчиво спросила она.

Александр усмехнулся.

— Вас это удивляет?

Его и самого это удивляло.

— Откровенно говоря, да. Вы кажетесь человеком, который не верит в то, что нужно испытывать боль или проявлять слабость. Таким плевать на кого и на что угодно.

— Вы раскусили мой характер или его отсутствие, прекрасная нереида, — весело признался он. — Холодный, циничный и легкомысленный. Это так, и я не собираюсь оправдываться.

— Но дело с продажей детей, похоже, по-настоящему задело вас, — сказала Габриель, задумчиво глядя на него. И это обстоятельство ставило под вопрос его холодность, циничность и легкомысленность.

Александр пожал плечами.

— Просто я считаю, что это отвратительно — делать человеческие существа предметом купли-продажи. И мне противно, что такой мерзавец, как Дортсман, наживающийся на беззащитности и отчаянии людей, считается уважаемым членом общества.

— И мне, — тихо сказала Габриель.

— Мы можем остановить его. — Лицо Александра приняло предельно серьезное выражение. — Работая вместе, мы сможем проникнуть в его окружение, собрать необходимые улики и затем подтвердить выдвинутые против него обвинения. Мы покончим с ним и по ходу дела получим прекрасный материал. Вы согласны?

Работать вместе с Александром Холидеем? Габриель почувствовала возбуждение от столь увлекательной перспективы, особенно когда он так смотрит на нее своими поразительными, цвета морской волны глазами… Стоп, что это она?

— Я кое-что хочу узнать прежде, чем свяжу себя обязательствами, — сказала Габриель, решив, что надо сохранять контроль и над ситуацией, и над собой. — Прежде всего, как будет представлен материал вашей стороной? Поскольку я использую время и средства студии, я не хочу, чтобы ваши заказчики подали эту проблему поверхностно или пошло.