Ронда Бэйс: Няня поневоле

– Если гора не идет… – улыбнувшись, Скотт внес сервированный поднос в кабинет. – Не знаю, как ты, а я ужасно голоден. – Он поставил на край стола поднос и начал составлять с него тарелки.

Саманта оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на Скотта.

– Скажи-ка мне, Скотт Броуди, – обратилась она к нему, – а ведь ты встречался с Тринити еще тогда, когда Лора была жива, правильно?

Скотт замер на мгновение. Поставил перед Самантой стакан сока, внимательно посмотрел девушке в глаза.

– Если это имеет какое-нибудь отношение к делу, то я, конечно, отвечу, – наконец произнес он.

Саманта почувствовала в его голосе скрытую враждебность, но не собиралась отступать.

– Мистер Броуди, – перешла девушка на официальный тон, – если бы это не относилось к рассматриваемому мною делу, поверьте, я не стала бы задавать подобных вопросов.

– Мисс Уитт, – язвительным тоном заметил Броуди, – если это действительно так важно, то я отвечу. Да, я встречался с Тринити в то время. Это все?

Вскинув бровь, он вопросительно посмотрел на нее.

Захлопнув папку, Саманта поднялась.

– Да, на сегодня вполне достаточно, – ответила она, сердито глядя ему в глаза. – Всего доброго, мистер Броуди. Увидимся завтра утром.

Обогнув стол, она прошествовала к двери.

– А как же ужин, мисс Уитт? – Вопрос Броуди застал ее уже на выходе.

– Ну вы же так голодны, – усмехнувшись, девушка обернулась, – попробуйте справиться сами. А я пойду подумаю, какой еще вопрос вам задать, потому что просто обожаю копаться в чужом грязном белье…

Стремительно выйдя из кабинета, она тихо притворила за собой дверь, и то лишь потому, что боялась разбудить Алана. Хоть мальчик и спал на втором этаже, но все же иногда его сон был чутким, и любой резкий звук мог разбудить его.

Войдя в свою комнату, Саманта швырнула папку на кровать.

Нет, ну надо же! Можно подумать, ей интересно, где и с кем он проводит свое свободное время.

Нет, конечно же, ей интересно.

Но сейчас она занимается его делом… и отодвинула свои эмоции на задний план!

Не выдержав, девушка вышла из комнаты и спустилась вниз.

– Знаете что, мистер Броуди! – вошла она в кабинет и… замерла на пороге.

Тарелки стояли на рабочем столе именно так, как он их расставил. Но самого Броуди не было в комнате.

Обойдя первый этаж, Саманта не нашла его.

Вернувшись в кабинет, она поставила тарелки на поднос, отнесла еду на кухню и убрала все в холодильник. Подошла к большому окну и прижалась к нему разгоряченной щекой…

Он ушел…

Опять пошел к ней… и даже не догадывается о том, что… Стоп! Она сама не может еще утверждать этого с точностью, ведь у нее нет доказательств…

Но завтра она обязательно поговорит с миссис Барнс и кое-что уточнит… обязательно…

Саманте было очень плохо. Какая-то щемящая боль сдавила сердце. Она представляла Скотта в объятьях Тринити и страдала так сильно, что с трудом могла переносить все это…

Как он мог пойти к ней? Ведь уже несколько недель он стойко держался. Саманта знала это, потому что Тринити звонила почти каждый день, и если Саманта брала трубку, то по голосу бывшей любовницы Скотта понимала, что та очень зла.

Саманта постепенно начала видеть в Скотте мужчину, способного принимать решения не только на работе, но и в своей личной жизни, отсекая ненужные связи. Девушка чувствовала, что они стали очень близки по духу, и эта связь сплачивала их еще больше, чем если бы они спали друг с другом.

И ощущение тех крепких уз, что соединили их, наполняло Саманту неизмеримым счастьем…

Но вот сегодня все рухнуло в один миг. Они повздорили, и он сразу же поспешил искать утешение в объятиях другой женщины…

Саманте было горько сознавать, что она так ошиблась в этом человеке, горько сознавать, что он предал ее. Предательская слеза капнула на щеку и проложила дорожку к подрагивающей губе. Саманта прерывисто вздохнула.

– Прости меня, – раздался знакомый голос у нее за спиной.

Вздрогнув, девушка обернулась и… уставилась на Скотта, стоявшего перед ней.

– Я думала, что ты ушел к ней, – прошептала она, глядя на него и радуясь, что он с ней, а не там, где она предполагала.

– Она ничего для меня не значит… – Скотт приблизился к девушке и обхватил ладонями ее лицо, вгляделся в любимые черты. – Потому что на целом свете для меня осталось только два дорогих сердцу человека, это Алан и ты…

И от этого признания, прозвучавшего в тишине кухни, такого искреннего и волнующего, сердце Саманты вновь наполнилось счастьем. Девушка вдруг поняла, что все будет хорошо, потому что они вместе, а значит, преодолеют все преграды…