Аманда Дойл - Пробуждение души

— В Монтане идет снег.

— А в Новом Орлеане двадцать пять градусов.

— Поедем домой, Бак. Нас не ждут до следующей недели. Не будем никому говорить, что вернулись. Проскользнем в дом, выключим свет, запрем дверь, залезем под одеяло и будем любить друг друга, пока не наступит весна. Можем мы это сделать? — спросила она с лукавством.

— Дорогая, с такими деньгами, мне кажется, ты можешь делать все, что захочешь, — сказал Бак со смешком, затем серьезно добавил — А что с этим? Как быть с Эллен? С компанией?

— Я уже думала об этом. — Она посмотрела на него. — Совет директоров доказал, что без моего вмешательства они способны лучше управлять предприятием. Я хотела бы оставить все на них, и, может быть, организовать нечто вроде благотворительного фонда. Деньги можно использовать на помощь детям. Кроме того, — Она улыбнулась подкупающей улыбкой, — я знаю один шерифский участок, которому не помешает маленькая помощь, чтобы не отстать от века компьютеров.

Улыбка быстро исчезла, уступив место выражению кротости, серьезности и грусти.

— И может быть, что-то из этого пойдет на помощь женщинам, которых обижают мужья.

Он смотрел на нее, в это мгновение любя ее больше, чем когда бы то ни было.

— Мне кажется, Эллен бы это понравилось. Но уверена ли ты в том… Ты потратишь массу денег, больше, чем я когда-нибудь заработаю в своей жизни. Так…

Прежде чем он закончил, она закрыла ему рот ладонью.

— Эллен Мэннинг была грустной женщиной, не находящей удовлетворения ни в чем, кроме благотворительности. Ее родители умерли, семейная жизнь была кошмаром, муж плохо обращался с ней. — Тут она улыбнулась. — А теперь у меня есть муж, которого я не променяю на десяток таких, как тот. А месяцев через семь я собираюсь родить красивого, здорового и счастливого ребенка.

И, прежде чем Бак успел среагировать на этот сюрприз, прежде чем успел поднять ее на руки и закружиться с ней по этому холеному газону, прежде чем поцеловал ее, обнял и, встав на колени, поблагодарил ее и Бога, она продолжила:

— Эллен Мэннинг была богатой женщиной, Бак. Но я… — Она поцеловала его, — я единственная счастливая леди.