Арлин Джеймс: Калейдоскоп счастья

Если бы Пол объяснил деду свое отношение к Бетине, он мог бы избавить себя от цепей. Но он играл в джентльмена — после игры в сексуального гиганта — и теперь должен был заплатить за это. У него не было выбора. Семья зависела от него, а Бетина выказала желание вмешиваться в дела. Самозванка выбрала подходящий момент, когда «Булочные Барклая» были нацелены на захват национального рынка, и начала принуждать Пола к принятию самого смехотворного новшества, какое только можно изобрести: она хотела, чтобы на каждом ломтике хлеба «Барклай» рельефно выделялся логотип компании. Затраты были бы непомерны, а результат смешон, и Пол нехотя предложил женитьбу. Но тут на сцену вышла Кессиди Пенно.

Кессиди кусала губы, наблюдая за служащими ресторана, нагрянувшими в ее магазин. Они деловито установили переносной стол, накрыли его ослепительной белой камчатной скатертью. Кессиди была обеспокоена, заинтригована и в то же время нервничала. Обед, сказал он. Но это было похоже на праздник: фруктовый салат, мясо по-бургундски, хрустящий французский хлеб, сыр, вино и, наконец, шоколадный мусс и взбитые сливки. Над всем этим, улыбаясь заговорщицкой улыбкой, колдовал официант в униформе. Кессиди нервно улыбнулась в ответ.

И о чем это думал Пол Спенсер? Она его костюмер, но не более. А он ведет себя так, словно питает к ней романтические чувства. Знает ли об этом Вильям? А если нет, обязательно ли говорить ему?

Прежде, чем девушка приняла решение, в комнату ворвался Пол Спенсер, беседуя с кем-то по маленькому сотовому телефону.

— Да, Глэдис, я понимаю, но выключаю телефон и не включу его до… — он посмотрел на свои часы, — пяти минут третьего. — С этими словами Пол нажал на кнопку, засунул телефон в футляр размером с ладонь и опустил в карман своего пиджака, выискивая взглядом Кессиди. Приметив ее под искусственным деревом рядом с цыганской кибиткой и бивачным костром из разноцветных огней и фальшивых поленьев, Пол широко улыбнулся.

Кессиди шагнула ему навстречу, напуганная собственным возбуждением. Пол Спенсер всего лишь бизнесмен, который делает то, что считает необходимым для получения ее услуг, отчитала она себя. В конце концов, у нее сейчас напряженный период: она оказывает ему любезность, как знакомому Вильяма. Он, скорее всего, угощает подобным обедом всех своих деловых партнеров. И она, наверное, единственная, кого от этого лихорадит…

— Не стоило так беспокоиться! — выпалила девушка.

— Ну, что вы, это мелочи, — непринужденно заметил Пол. Затем он окинул взглядом маленький столик, приблизился и, потирая руки, одобрительно прищелкнул языком. — Выглядит неплохо, и вовсе не потому, что я умираю с голоду.

Явно польщенный официант мгновенно заскользил вокруг стола, выдвинул стул и взмахом руки пригласил Кессиди. В смущении она уселась за стол, только слегка его задев, уронив всего одну-единственную салатную вилку, которую официант моментально подхватил и отполировал до блеска белой салфеткой. Кессиди сидела вся красная, пока официант совершал те же благоговейные манипуляции со стулом для Пола Спенсера, но здесь уже дело обошлось без промашек. Пол сел и улыбнулся девушке.

На нее напала робость. Было похоже, что Пол ухаживает за ней. Но какой в этом смысл? Она уже согласилась помочь ему с костюмом. Кроме того, этот человек почти обручен и собирается жениться. Как мог он заинтересоваться ею? Она всего лишь костюмер. Мысленно повторяя это, Кессиди попыталась настроиться на деловой лад.

— Вы бы хотели посмотреть мои наброски? — спросила она, откидываясь на спинку стула, чтобы дать возможность официанту расстелить салфетку.

Пол махнул рукой:

— Я слишком голоден, чтобы заниматься сейчас чем-нибудь кроме еды… и созерцания вашей особы.

Это был самый замечательный ленч в ее жизни, она так и сказала ему.

— Я хотел сделать что-нибудь особенное, — признался Пол, заглядывая ей в глаза. Ей показалось, что, если бы Тони в костюме Чарли Чаплина не крутился возле них, Пол поцеловал бы ее. Но, может, ей показалось?

— Мистера Спенсера к телефону, — возвестил Тони

Блеск в глазах Пола исчез, сменившись вначале раздражением, а потом смирением.

— А кто именно звонит, вы не знаете?

Тони ухмыльнулся.

— Я не спрашивал. Голос женский, если это вам чем-то поможет.

На скулах Пола обозначились желваки, и он поднялся.

— Прошу прощения, — сказал он Кессиди.

— Пожалуйста, пожалуйста. Я буду в пошивочной. Тони, пожалуйста, проводи мистера Спенсера ко мне, когда он освободится.