Анна Воронова - Лунное танго

Динка неуверенно стукнула кулаком в дверь. Меховая варежка глушила звук, да и вообще – стучаться снизу оказалось жутко неудобно. Тогда она сдернула варежку и саданула кулаком со всей дури. Никакой реакции. Пальцы от соприкосновения с железом мгновенно заледенели. Динка заколотила отчаянно, голося:

– Эй! Проснитесь! Я к вам! У меня билет!!!

Внутри звякнуло, завозилось… железная дверь чуть подалась.

– У меня билет, – с облегчением повторила Динка и даже на цыпочки привстала, чтобы ее лучше услышали. – Это же поезд 77-й, верно? Я до Длинного Берега.

– Чего шумишь? – недовольно сунула нос в щель пожилая тетка в синей форме. – Под завязку у меня все забито. В соседний стукни, в тринадцатый. Там у Нинки пусто, ей и билет дашь.

И с грохотом захлопнула дверь.

А Динка осталась, задрав голову.

Тут ее тронули за плечо.

Рядом стояла девчонка в кокетливо расклешенной дубленке, и – о ужас! – совсем без шапки. За ней переминался высокий мужик с объемистой дорожной сумой. Видимо, они подошли, когда Динка разговаривала с проводницей.

– Я все слышала, айда в тринадцатый, – улыбнулась морозоустойчивая. – Я тоже с билетом. Но это даже клево, что в свободном поедем, не люблю толпу.

– А… так разве можно?

Динке казалось, что она попала в какой-то фильм о Гражданской войне. Безлюдье, синие стылые фонари, черные поезда, черные громадные колеса, ледяной вагон, в который все равно не пускают, несмотря на билет, ветер, снег…

В Улан-Баторе все-таки жизнь била ключом. Кругом люди, освещенные проспекты, шум машин. До этого они жили в Питере, и Динке поневоле казалось, что, кроме больших городов, в мире ничего нет. Ну, разве что степи. А тут – маленькие пустые станции и леса, леса, леса…

– Почему нет? Дядя Саша, айда.

Девчонку, похоже, ничто не смущало.

Она напористо забарабанила в дверь тринадцатого – и ей тут же открыли, будто ждали. Молодая проводница (Нинка, надо полагать) ничуть не удивилась билетам в другой вагон, глянула мельком и скрылась в своем купе. До чего же это было не похоже на строгие московские поезда, где перед посадкой тщательно сверяли билет с паспортом, где горел свет, а чтобы попасть в вагон, надо было всего лишь чинно шагнуть внутрь с перрона.

А здесь… мамма миа, лесенка узкая! Динка уцепилась за перильца, высоко закинула ногу – и чуть не сорвалась, потому что тяжелый рюкзак дернул ее обратно. Хорошо, мужик подтолкнул в спину, и она, пыхтя, буквально ввалилась в вагон.

Пахло углем, дымом, разливалось упоительное тепло. И тишина. Проводница махнула рукой: «Мест полно, любые занимайте…» – и принялась шуровать в тамбуре.

Динка пошла вперед. Прямо на полках, без матрасов, спали рыбаки в телогрейках и черных тулупах, составив внизу свои короба. От них пахло рыбой, свежей хвоей и талой снеговой водой. Дальше в вагоне никого не было.

Она свернула в пустой отсек, сбросила наконец рюкзак. Потерла затекшие плечи, расстегнула молнию. После всех волнений ей больше всего хотелось переодеться и выпить чаю. Хотя, может, тут и чая нет? Первобытный же какой-то вагон. Даже свет не включают. Да и сам поезд первобытный: где вы видели нормальные поезда из двух вагонов?

Динка порылась в рюкзаке, вытащила чистую футболку, книжку, пакет с печеньем – так, на всякий случай. Вдруг проводница все-таки придет проверять билет второй раз, тогда можно будет и чаю попросить.

Просто так попросить она стеснялась.

Между тем подошло время отправки, протянулось еще десять минут, потом еще пять – Динка косилась на мобильник, – а поезд как стоял, так и стоял себе без движенья.

Да что же это такое? Неужели снежные люди на шерстистых носорогах перекрыли все выездные пути?!

Наконец вагон несколько раз основательно тряхнуло – видимо, цепляли локомотив, – и только после этого, еще минут через пять, состав мягко тронулся с места. Чуть погодя в Динкино купе весело ввалилась та самая девчонка без шапки.

– Уф! – Она плюхнула сумку на сиденье, тряхнула заиндевевшими волосами, сунулась к окну, чуть не сметя Динку полами дубленки, и остервенело замахала рукой:

– Дядя Саша, пока-а! Не слышит. Пока-пока! Во глухня.

И развернулась к Динке:

– А тебя как зовут? Ты откуда к нам? Из Москвы, что ли? Я сразу поняла, что из Москвы. С московского пересаживалась, да? А ты к кому? На каникулы, да? А может, на турбазу? К нам туристы ездят, но редко. Рюкзель у тебя, смотрю – круть, походный, да? У меня тоже есть, но маленький. Зато смотри, какие застежки прикольные. А что это за штучка у тебя? И ушанка ничего, необычная. Где покупала? Чего, давай чай пить, ага? Я сейчас, погодь.