Джозефина Кэрсон - Преданное сердце

О Боже, о чем он думает? Они друзья, напомнил он себе, просто хорошие друзья. Но он ощутил, как ему недоставало ее все это время, как он скучал без нее. Какое же удовольствие было разговаривать с ней, рассказывать о своей жизни.

Сьюзен терпеть не могла разговоров о его профессии. Побоявшись оказаться необъективным, он мысленно постарался оправдать свою возлюбленную. Сьюзен была просто очень брезглива, как и большинство женщин. Если уж на то пошло, стеснительность и нежелание обсуждать деликатные вопросы свидетельствовали лишь о ее женственности. Глория воспитывалась в иных условиях и даже не понимала, что некоторых вопросов вообще не следовало касаться.

Быть может, он познакомит ее со Сьюзен, и они станут подругами. Сьюзен это понравится, а Глории поможет чаще выбираться в свет. Удовлетворенный своим решением, Джонатан пригласил первого пациента. Иногда бывали моменты, когда он радовался, что работа отвлекает его от мыслей, и сейчас был как раз такой момент.

Глория нахмурилась, прочитав эти строфы вслух, повторяя свои же слова про себя. Знал ли он? Мог ли предположить, что именно такие слова она жаждала услышать от него? Ее щеки порозовели, но когда она осмелилась взглянуть на него, он улыбался, весьма довольный любовным посланием. Потом посмотрел на нее с восхищением и благодарностью.

— Превосходно. Я так тебе обязан!

У нее перехватило дыхание, и она отвернулась.

— Ничего особенного. Я зарабатываю этим на жизнь, как ты помнишь.

— Знаю, но ты замечательно написала. Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо читал. Я бы никогда не смог сочинить ничего подобного. У тебя просто фантастическое воображение. Именно это всегда восхищало меня в тебе. — Их взгляды встретились, и он тепло улыбнулся ей. — Сьюзен понравится, я уверен.

— Мне нужно уходить.

Глория взяла свою шляпу и пальто, желая исчезнуть, оказаться где угодно, хоть на краю земли, только не в его кабинете. Она чувствовала себя совершенно обнаженной — ее чувства были приравнены к товару, продаваемому за деньги. Она казалась себе совершенно опустошенной и больной, и боль становилась все невыносимее, пока он помогал ей надеть пальто.

— Прежде чем уйдешь, я хочу спросить тебя кое о чем, — остановил он ее уже у дверей, беря ее руку в свои. — Сьюзен пригласила на чай сегодня после ленча нескольких друзей. Ничего особенного, но мне бы очень хотелось, чтобы пришла и ты. Уверен, ей доставит удовольствие увидеть тебя снова.

Глория уставилась на него в изумлении.

— Меня? Ты хочешь, чтобы я пошла на чай?

— Разумеется. — Он усмехнулся при виде ее реакции. — Это же вполне естественно, ты не находишь? Там будет моя сестра — ты ее помнишь по школе — и еще несколько человек. Обещай, что придешь.

Это было так соблазнительно — провести какое-то время вместе, видеть его, говорить с ним, но она поняла, что он просит не об этом. Сьюзен была той женщиной, которую он любил. Он всего лишь хотел, чтобы Глория пришла в качестве одного из его друзей. Вероятно, просто жалел ее. При одной этой мысли она покраснела.

— Я… я не могу, — запинаясь, произнесла Глория, поворачиваясь к двери. — Сожалею, но просто не могу.

Он стоял на ее пути, загораживая выход, с чертовски привлекательной улыбкой.

— Почему бы и нет? Я знаю, у тебя не назначено других свиданий. Если проблема в транспорте, могу послать за тобой экипаж?

— Нет, дело не в этом, — попыталась объяснить она. — Просто… мне нужно поговорить с тобой. Не думаю, что нам следует сотрудничать в том же духе. Я написала для тебя одно письмо и сделаю еще открытку, но мне кажется, на этом нужно закончить.

Ну вот, она и сказала все, что хотела, и увидела болезненную гримасу на его лице. Но она была ничто в сравнении с тем, что творилось в ее душе. Ей не под силу участвовать в подобной игре. Не станет она помогать ему ухаживать за Сьюзен, как бы ни хотела помочь ему. Это разрывало ей сердце. Хуже того, она боялась, что он проникнет в ее тайну, и это положит конец их дружбе. Она просто не могла пойти на такое, и хорошо, что сразу поняла это.