Гвендолин Кэссиди: Опыт любви

— По правде говоря, нет, но я с радостью рискну.

Прекрасные серые глаза актрисы заискрились.

— Стало быть, вопрос можно считать решенным. Когда вы готовы приступить?

— Если вам угодно, прямо сейчас.

Это заявление Стефани вызвало новый взрыв серебристого смеха у Кристэл.

— Не спешите так, милая! Начнем с понедельника, ладно? Сегодня утром приезжает Честер. Всю прошлую неделю он был во Франции. Смею надеяться, он поедет домой прямо из аэропорта.

Стефани изо всех сил постаралась сохранить невозмутимость. Ведь до нее лишь теперь дошло, что мать и сын обитают под одной крышей.

— После кончины Эдварда он настоял, чтобы мы жили вместе, — произнесла Кристэл, будто читая мысли своей собеседницы. — Пока мы недурно с ним ладим, но в один прекрасный день я все же перееду к себе — ведь рано или поздно он непременно женится. Хотя, — вздохнула актриса, — до этого еще далеко. Мальчик еще не натешился свободой!

— А ему известно, что вы намерены писать мемуары? — спросила Стефани, не желая комментировать услышанное.

— Пока нет. — Кристэл умолкла, залюбовавшись выразительным лицом девушки, ее зелеными глазами, высокими скулами, нежным ртом и роскошной массой рыжевато-каштановых волос. — Позвольте полюбопытствовать, милочка, вы никогда не подумывали о карьере фотомодели? У вас редкая… ммм… масть.

Теперь настал черед Стефани рассмеяться:

— Думаю, для этого нужно нечто большее, нежели редкая масть.

— Но ведь и личико у вас хоть куда! Жаль, что все это великолепие пропадает даром… Впрочем, не стоит отвлекаться. — Кристэл мгновенно перешла на деловой тон. — Последнюю пару недель я делала заметки, но все они какие-то беспорядочные. И я подумала, что будет лучше, если я просто стану вслух рассказывать о своей жизни, а кто-нибудь это запишет. Отредактировать ведь можно и потом, верно? Надеюсь, вы справитесь.

— Я достаточно хорошо стенографирую, — кивнула Стефани.

— Вот и чудесно. Сперва я подумала о диктофоне, но все же техника есть техника… Это не для меня. К тому же я надеюсь, что вы подвергнете мои воспоминания конструктивной критике, а диктофону это не под силу. Лора Такер очень хвалила вас за грамотность и эрудицию.

— Я много читаю, и только…

— А биографические повести?

— Их тоже. Впрочем, не рискну назвать себя опытным критиком.

— Да на это отважится мало кто из профессионалов, что, однако, отнюдь не мешает им критиковать! Все, что мне нужно, — это ваша беспристрастность и доброжелательность.

— И то и другое смело могу вам обещать! — с энтузиазмом откликнулась Стефани.

Шестое чувство подсказывало ей, что книга станет бестселлером. Сидящая перед ней женщина прожила яркую жизнь, но в силу ряда причин многие детали ее биографии остались малоизвестными, а ведь публике только подавай горяченькое!

— Значит, с понедельника мы и начнем…

Когда Стефани выходила из дома, к входу подкатил роскошный черный «линкольн». Вышедшего из машины широкоплечего темноволосого человека она тотчас узнала. Разминуться на ступеньках им не удалось.

Честер Сэквилл с любопытством оглядел незнакомку, и в его взгляде мелькнуло одобрение.

— Не меня ли ищет юная леди?

Голос его, звучный и глубокий, прекрасно гармонировал с впечатляющей внешностью. Стефани безотчетно вздрогнула и поежилась, но тотчас взяла себя в руки. Ведь человек этот был средоточием всего, что она презирала в мужчинах.

— Я приходила к миссис Фицпатрик, — сухо произнесла она.

— Да ну? — Честер замолчал, ожидая дальнейших объяснений, но, не дождавшись, насупил густые брови. — Вы с ней знакомы?

— Думаю, будет лучше, если она расскажет вам обо всем сама.

Темные брови сдвинулись еще суровее.

— Надеюсь, с ней все в порядке?

— Да, не беспокойтесь. Наша встреча носила чисто деловой характер.

— И что же это за дело, позвольте полюбопытствовать?

— Лучше будет, если вы услышите об этом от матери, — снова повторила Стефани. — Всего доброго, мистер Сэквилл.

Он не попытался задержать ее. Но пока Стефани шла по дорожке, она чувствовала взгляд, устремленный ей в спину, и вздохнула с облегчением, лишь завернув за угол.

Кристэл Конрад — такое сценическое имя носила миссис Фицпатрик — была великолепной актрисой, а в жизни — тонкой и умной женщиной, обладавшей к тому же чувствительной душой, что очень располагало к ней людей. Словом, ничего общего с сыном. Сходство их ограничивалось лишь цветом волос и глаз.