Румелия Лейн - Лето любви

Некоторые из стоящих рядом пассажиров отошли подальше, и у парней появилось территориальное преимущество в их незатейливой игре. Теперь чемоданчик Стэйси стал чем-то вроде тяжелого мяча для регби: невозможно было предположить дальнейшую траекторию его полета, и девушка лишь обливалась потом в своем кремовом костюме и блузке с высоким воротничком, гоняясь за несчастным чемоданчиком.

Не то чтобы она всерьез надеялась поймать чемоданчик, пролетавший над ее головой. Нет. Баскетбол с почти сорокафунтовым чемоданом был для этих красавчиков всего лишь детской игрой, но Стэйси при столкновении с таким «мячом» рисковала получить нешуточный удар.

Девушка отчетливо понимала, что молодцы в цветастых рубашках имеют явное преимущество в этой игре. Но так же отчетливо она вдруг осознала, что чемоданчик уже находится в ее руках. С победным кличем она ухватила свою многострадальную собственность.

Ее щеки горели, а глаза сияли триумфом, когда, резко повернувшись, она столкнулась лицом к лицу все с тем же хмурым обладателем увесистой сумки. Именно он довольно резко опустил чемодан в ее руки. Было совершенно не похоже, чтобы он радовался своему достижению. Он скорее напоминал ворчливого соседа, прервавшего раздражающую его глупую игру мальчишек.

Парни, пожимая плечами, поскорее отошли в сторонку, награждая ее лукавыми белозубыми улыбками. А вот серьезный попутчик, кажется, изменил свои намерения относительно ее чемодана. Он вновь забрал его из рук хозяйки и легко поставил на палубу, бросив мимолетный взгляд на еще два баула, словно желая сразу взять все.

— Я вам помогу. Это все ваши вещи?

Девушка не ожидала, что у ворчуна окажется такой глубокий голос. Она не успела произнести ни слова, а ее багаж уже с легкостью направлялся по узкому проходу к выходу с палубы. Она заторопилась следом, в то время как мужчина продолжал все тем же завораживающим голосом:

— Вам не следовало потакать играм этих красавчиков. От таких типов лучше держаться подальше.

— Наверное, я слишком обрадовалась оттого, что мне все же удалось протиснуться на борт этого судна, — засмеялась Стэйси, стараясь не отстать от него на лестнице и в устланном ковром коридоре.

Собеседник окинул ее таким взглядом, будто и вовсе не понимал, о чем идет речь, и нырнул в узкую каюту с низким потолком. Стэйси заметила, что стюард, которому был незамедлительно передан багаж, уважительно поклонился ее спутнику. Затем ее попутчик резко повернулся к ней и спросил:

— Куда вы едете?

— В Сорренто, — ответила она, подавшись назад. Мужчина вел себя резковато, но в этом был особенный магнетизм.

После нескольких фраз по-итальянски, обращенных к стюарду, он вновь повернулся к девушке:

— Ваш багаж будет у выхода, когда мы подплывем к Сорренто.

Стэйси кивнула, почувствовав, что от нее ожидают чего-то еще. Ее собеседник, похоже, был своенравным и высокомерным человеком. Тем не менее именно он вмешался в эту уже начинающую всех утомлять игру, с блеском одержал победу и вернул Стэйси ее собственность в целости и сохранности.

Будучи воспитанным человеком, она просто обязана поблагодарить его за это.

Девушка попыталась заговорить, но тут же пожалела об этом. Ее попутчик окликнул стюарда, желая прикурить, как будто ее здесь не было. Но ведь она говорила довольно внятно!

— Вам не стоило беспокоиться обо мне, — повторила Стэйси, — в любом случае половина пути уже пройдена…

— Может быть. — Мужчина дернул плечом, бросая уничижительный взгляд на ее багаж. — Но насколько я понимаю, так гораздо безопаснее для остальных пассажиров.

Собеседник явно хотел, чтобы она почувствовала себя безответственным ребенком, и ему это удалось. Девушка решила не поддаваться на эту провокацию. Тем более, что в этом и заключалась часть ее работы — всегда оставаться дружелюбной и на все реагировать с юмором. Сегодняшнее происшествие стало хорошей проверкой ее профессиональной выдержки.

Поэтому Стэйси решительно встретила хмурый взгляд.

— Здесь и без меня довольно оживленно, — парировала она с усмешкой.

С момента прибытия в Неаполь она успела насмотреться на множество черных глаз, жгучих, как итальянское солнце. Но шоколадные глаза, в которые она смотрела сейчас, были такими же холодными, как Темза зимой. Из-под прямых густых бровей мужчина оглядывал ее сверху донизу, слегка опустив тяжелые веки.

Стэйси пришла к выводу, что лицо ее попутчика, с волевым подбородком и плотно сжатыми губами, как будто высеченное из камня, — слишком угловатое, чтобы быть красивым.