Голди Росс - Аромат женщины

— Я готова. Подставляй руки.

Вместо этого Крис неожиданно поднес ее пальцы к губам и бережно поцеловал их.

Это не было братским поцелуем. Это не было сексуально. Это не было игрой.

Это было так, словно рыцарь отдавал высшие почести своей королеве и склонялся перед ней, признавая ее превосходство…

Хлоя-Хулиганка завизжала внутри Хлои-Королевы.

Наконец-то! Это НЕ братский поцелуй!!!

Отдохнув, они продолжили свой вояж по Парижу. Крис превзошел самого себя. Он уже не просто рассказывал, он вещал в полный голос, и Хлоя с улыбкой замечала, что к ним периодически присоединяются довольно внушительные группы туристов.

Он знал много, а рассказывал интересно. На знаменитой Гревской площади, в чью брусчатку впиталась кровь многих тысяч казненных и расстрелянных во время революций, по спине Хлои побежал холодок, так мрачно и устрашающе зазвучал хрипловатый голос ее гида. Она зябко передернула плечами.

— Ты нагоняешь на меня ужас.

— Это не я. Энергетика. Вслушайся в эту площадь… Слышишь? Вот едет телега с осужденными на четвертование еретиками-тамплиерами… Вот готовят костер для Жакаде Молэ… вот знаменитого растлителя Телье подводят к виселице, а женщины с обнаженными и разодранными грудями вопят, требуя отдать им его… Его отдали, по приказу парижского прево, всего на десять минут, но уже через пять минут от Телье осталось лишь кровавое месиво. Добрые парижанки отомстили за своих детей. А вот там, прислушайся, там быстрые шаги! Это Видок преследует знаменитую Маску, похищавшую невинных девушек и готовившую из их крови эликсир вечной молодости.

— Крис! Прекрати! Я сейчас умру от страха. Неужели эти камни не знали лучших дней и событий?

— Ну почему? Вот под этими окнами молодой Франсуа Вийон распевал свои серенады. Он посвящал их Прекрасной Даме Серизетте. Она, кстати, была содержательницей борделя, и ее талию не могли обхватить трое дюжих мужчин. А вот здесь Д'Артаньян помог Констанции убежать от гвардейцев кардинала. Вон из того окна Монте-Кристо наблюдал за казнью известного разбойника… ах, прости, снова казнь. Что поделать, красивая. История людей — это всегда история крови, пролитой ими. Ладно. На сегодня достаточно. Пошли в отель.

В отеле безумный трудоголик немедленно устремился к своим любимым бумагам, а на робкое сообщение Хлои, что она хочет принять душ, лишь нетерпеливо помахал рукой.

Для соблазнителя и нарушителя девичьей чести он выглядит на редкость хладнокровным, с усмешкой подумала Хлоя, с наслаждением подставляя грудь и плечи под тугие струи горячей воды.

Когда она вышла из ванной в гостиничном купальном халате и с полотенцем на мокрых волосах, Крис стоял у окна.

— Иди сюда. Солнце высоко. Не зря эту улицу называли Золотой.

Она подошла к нему и встала рядом. Легко и непринужденно Крис обнял Хлою за плечи, и так они вместе любовались золотом, заливающим старинную узкую улочку вечно юного старика-Парижа.

— Видишь? Это Париж. Энергия. Древность. И вечная юность. Я люблю этот город.

— Я уже поняла это.

Крис очнулся и посмотрел на свою спутницу.

— Как ты, красивая?

Хлоя знала, О ЧЕМ он спрашивает. Не боишься ли ты? Не передумала?

— Я — отлично!

— Вот и хорошо. Тогда сегодня я смогу показать тебе еще и ночной Париж.

Для вечерней прогулки Хлоя надела шелковые свободные брючки и золотой топ, который выглядел на миллион, а стоил гроши. Волосы в хвост собирать не стала, и они золотисто-каштановой бурей мелких завитков ниспадали по плечам и спине.

Из своей спальни выглянул Крис. На нем была очередная шелковая рубашка цвета павлиньего хвоста.

Магараджа! Теперь-то уж точно магараджа, подумала Хлоя.

— Ты похож на древнего царя. Нет, ты любого из древних царей заткнешь за пояс.

Крис рассмеялся, и Хлоя вторила ему, а потом они рука об руку побрели по улицам ночного Парижа. Как друзья. Как любовники.

Париж мерцал и искрился, звуки аккордеона чередовались с африканскими тамтамами, люди гуляли, смеялись, обнимались при встрече, целовались, дарили друг другу подарки… Очарованная и захваченная всеобщим весельем, Хлоя от избытка чувств молча потерлась щекой о широкое плечо своего спутника. Переливчатый шелк сверкнул в свете ночной иллюминации.

— Крис, здесь так здорово…

— Не боишься, красивая? Ночь — время Фаворитов Луны. Так здесь называют воров, убийц и грабителей.

— И еще — время любовников.

Неожиданно его рука, до сего момента свободно обнимавшая Хлою за талию, стала тверже стального бруса.