Аманда Мэдисон - Только любовь!

— Конечно. Я тоже за тебя волнуюсь. Но Луис — отличный парень!

Виктория снова почувствовала волнение.

— Послушай, Уильям. Я хочу кое-что сказать тебе… — начала она, останавливаясь посреди лестницы.

Уильям внимательно посмотрел на нее.

— Понимаешь… — Она замялась. — Мне нужна твоя помощь… Ты должен меня понять… Я не могу выйти замуж за твоего приятеля, даже если он просто замечательный! — наконец скороговоркой выпалила она. — У меня нет к нему никаких чувств!

— Вики, я вполне разделяю твои опасения. Но о каких чувствах может идти речь, если вы едва знакомы?

Виктория изумленно уставилась на брата.

— Едва знакомы?! — выдохнула она и смертельно побледнела.

— Что с тобой? — испуганно воскликнул Уильям. — Я что-то не так сказал?

Но ей было уже не до ответа — пол медленно уходил у нее из-под ног.

— А вот и моя красавица! — будто издалека донесся до нее знакомый голос. — Иди скорее, а то мы тебя заждались!

Осторожно обняв за плечи, ничего не понимающий Уильям помог Виктории спуститься по лестнице. Бабушка, нарядная и веселая, ласково поцеловала ее в лоб.

И тут Виктория словно очнулась и слабо улыбнулась. Она давно уже не видела бабушку такой довольной. С момента смерти дедушки…

Посреди гостиной лежал большой ковер с немного выцветшим от времени, но еще не потерявшим своей прелести рисунком. Поскольку уже несколько дней лил дождь, в камине горел огонь. Его жаркое пламя бросало веселые отсветы на фарфоровые вазы с цветами, на бронзовые безделушки. По стенам стояли вперемешку мягкие диваны и кресла. А между ними — журнальные столики с резными ножками.

Виктория, борясь с охватившей ее дрожью, приветствовала гостей, благодарила их за поздравления. Но в ее голове крутилась только одна мысль: как может она быть знакома — пусть даже едва знакома — с человеком, которого никогда не видела?

— А кто это, я думаю, ты знаешь, — торжественно произнесла Беатрис, подводя Викторию к стоящему к ним спиной мужчине, который разговаривал с одним из гостей.

Мужчина был высоким, широкоплечим, с волнистыми, гладко причесанными волосами…

Внезапно кровь в ее жилах застыла, и Виктория замерла как вкопанная. Она знала только одного мужчину, который излучал бы такую властность. Течение времени как будто замедлилось, пока он поворачивался лицом к ним.

Виктория с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть. Больше всего на свете ей хотелось бы в этот момент быть где угодно, но только не здесь. Да, она знала, кто это. Он выглядел великолепно в смокинге и белоснежной рубашке, которая создавала разительный контраст с его смуглой кожей. Его лицо было привычно невозмутимым.

Ее взгляд упал на его губы, и воспоминания о поцелуях захлестнули Викторию. Она зарделась и потупилась…

Мигель. Это был Мигель, и он смотрел на нее, не говоря ни слова. Вот почему я не могу выйти замуж за другого, сказала она себе. Потому что уже отдала ему свое сердце.

Поначалу, вернувшись домой, она изо всех сил старалась забыть его, отчаянно боролась с мыслью, что чувства к Мигелю не заставят ее отказаться от помолки с другим человеком… с незнакомцем. В этой напряженной внутренней борьбе она потерпела поражение. Но, даже решив отменить свадьбу, она знала, что не многое выиграет, ибо Мигель все равно был для нее потерян.

А вот он здесь… Только тут до Виктории дошел смысл слов ее брата. Значит, Луис и Мигель — один и тот же человек и Уильям знал, что они виделись в Париже две недели назад. Но было ли ему известно, что две недели назад она провела волшебную ночь в объятиях самого страстного любовника в мире? Нет, это невозможно. Иначе Уильям вел бы себя сейчас совсем по-другому.

— Дорогая Виктория, позволь представить тебе Луиса Мигеля да Фонтена-Вилласа, — церемонно начала Беатрис, не замечая, что та помертвела от ужаса. — Мистер да Фонтена-Виллас, это моя внучка Виктория Артрайт.

У Виктории перехватило дыхание. Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Судя по его каменному лицу, Мигель не особо обрадовался встрече с ней.

— Она просто красавица, не правда ли? — произнесла Беатрис с гордостью.

— Да, — согласился Мигель, но его голос был резким и бесстрастным.

Виктория подняла на него взгляд и увидела холодную ярость в его глазах. Она поняла, что совершила непоправимую ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни.

— Так засмущалась, что забыла об этикете, — рассмеялась Беатрис и обняла внучку.

Слезы наполнили глаза Виктории. И чтобы не расплакаться, она с силой сжала кулаки и закусила губу.