Карла Неггерс - Опьяненные зноем

— Мистер Толливер, — обратился к Дункану полицейский, закрывая блокнот, — мне нужны сведения о вашей стычке с подозреваемым, которая произошла вчера вечером. Вы бы не могли поехать со мной в участок?

Дункан догадывался, что дело идет именно к этому. Наступало время встречаться с большими начальниками — сержантами, лейтенантами и так далее. Интересно, если бы он был потомком Бэрда Толливера, с ним бы тоже все время что-то случалось? Поняв, что деваться некуда, он ответил:

— Разумеется, поеду.

Полицейский поблагодарил Дункана.

— Мисс Равенштайн, мы известим вас, как только узнаем что-нибудь о машине, — сказал он даме из Нью-Йорка.

— Ничего страшного. Машина застрахована, — ответила дама и затушила сигарету.

А потом, к большому огорчению Дункана, полицейский, обратившись к Шарлотте, сказал:

— Мисс Баттерфилд, думаю, вам тоже следует поехать с нами.

Шарлотта надела туфли и предложила дамам не оставлять без внимания пирожные. Они, в свою очередь, поблагодарили ее за еще один незабываемый вечер. Барнаби достал блокнот и, помахав Дункану, бросил:

— Я вас догоню — только расспрошу дам о вашей "романтической фантазии" на прошлой неделе.

Дункан, помрачнев, взял Шарлотту под руку, и они вышли из дома.

Шарлотта давала показания угрюмейшему пожилому сержанту полиции, который смотрел на нее с явным неодобрением. Рассказав о ружейной комнате в Тельмином доме и о незаряженном оружии, она подумала, что он ей хоть что-нибудь скажет. Но полицейский только писал. Шарлотте стало любопытно, так ли ведет себя и лейтенант, допрашивавший Дункана. И потом, почему, спрашивала она себя, у него лейтенант, а у нее сержант. Впрочем, справедливости ради, приходилось признать, что и синяки у него.

— Можете ли вы что-то сказать мне о вчерашней стычке мистера Толливера с подозреваемым? — спросил сержант.

Шарлотта взволнованно облизнула губы. Это была самая неприятная часть допроса. Что будет с ее братьями и Лосем, если она расскажет о том, что знает? Миссис Россини уволит всех троих, если пострадает репутация ее ресторана. А Дункан? Хочет ли он, чтобы о его ресторанной драке стало известно? Но ведь сержант задал вопрос в лоб. Она выпрямилась и произнесла:

— Меня там не было.

— Вы не на суде, мэм. Мы всего-навсего хотим выследить подозреваемого и расследовать дело.

У сержанта был приятный тягучий голос, который напомнил Шарлотте об отце, оставшемся в Чаттануге. В общем, она выложила ему все, что ей было известно, заслужив несколько осуждающих взглядов и недовольное покашливание после упоминания о разбитом "лотосе".

— Все это я знаю понаслышке, — напомнила она сержанту, — я сама ничего не видела.

— Я понял.

— И знаете, я уверена, что у мистера Толливера были серьезные основания, чтобы не сообщать о происшествии…

— Мы с ним еще об этом поговорим.

Шарлотту отпустили, и она ушла. Питер Барнаби, который прохаживался в приемной, предложил отвезти ее домой.

— Вы, наверное, тоже хотите меня допросить, — сказала она, — а я и так только что выложила все, что знала.

— Ладно, все равно поехали. Если вы будете ждать Толливера, то рискуете провести тут всю ночь. Может, скандалиста арестуют.

— Не арестуют.

Барнаби удивил Шарлотту тем, что не задал ей ни одного вопроса, пока они ехали в Толливер-хаус. Остановив машину у входа, он предложил:

— Может, мне зайти с вами в дом?

— Я… это было бы очень мило.

— Не могу сказать, что вы кажетесь мне женщиной, которая нуждается в опеке, — усмехнулся Барнаби, — и уверен, что вы выйдете из всей этой истории как огурчик и под ручку с Толливером. Бог ты мой, что это вы покраснели?

Проводив ее до двери, Барнаби посоветовал ей вооружиться и ждать Дункана.

— А почему вы так уверены, что он приедет сюда? — улыбаясь, спросила Шарлотта.

— Солнышко, а неужели вы не заметили, как он смотрит на вас?

Шарлотта доставила ему удовольствие, покраснев еще больше.

— Может, вы как раз его женщина, — сказал Барнаби, покачивая головой, и пошел к машине.

Шарлотта помахала ему на прощанье, а потом, спохватившись, крикнула:

— Мистер Барнаби, вы собираетесь писать об этой истории?

— Вы шутите?

— Нет.

— Я репортер.

— Да, но…

— Каждый должен делать свою работу.

— Знаю, но…

— И поддерживать свою репутацию.

— Я понимаю, но…

— Вот увидите, статейка выйдет что надо.

Шарлотта прислонилась к покосившейся дорической колонне.

— Не сомневаюсь, — сказала она.