Люси Рэдкомб - Твои зеленые глаза

Далекий от того, чтобы быть выбитым из равновесия сладкоголосым сарказмом, Филипп посмотрел на нее так, будто увидел впервые. Искра любопытства, мелькнувшая в темных глазах, заставила Софи стушеваться.

— Как долго вы знаете друг друга? — спросил Филипп.

Чем больше времени он проводил в обществе этой колючей особы, тем меньше она походила на тех женщин, которых предпочитал Люк. Что-то здесь было не так, и он намеревался выяснить, что именно.

— Я совсем его не знаю, — ответила Софи, рассеянно пожимая плечами.

О чем только думала Розалин, связываясь с мужчиной, за которого решения принимает дядя, тем более такой, как Филипп Маршан? У этого человека есть дочь, нет жены, и он, кажется, доволен жизнью! Женоненавистник! А сестра, вероятно, потеряла рассудок от страсти.

— По крайней мере, вы начинаете это понимать.

Необычно теплая нотка одобрения в голосе Филиппа заставила Софи удивленно поднять на него глаза. Маршан внимательно наблюдал за ней, и от его пристального взгляда не возникло ощущения безопасности.

— Понимать — что?

— Влечение часто закрывает нам глаза на то, что мы несовместимы с объектом нашего желания…

Объект желания! В ее голове как будто что-то щелкнуло. Образы, которые появились, были настолько шокирующими, что Софи беззвучно застонала.

— …и даже если в душе мы знаем это и говорим себе, что… — Филипп нахмурился, почувствовав, что теряет нить рассуждений, поскольку увидел, что верхняя пуговица ее жакета расстегнулась и показался кружевной край бюстгальтера и кусочек кожи нежного сливочного цвета.

Софи подумала, что могла бы уже написать книгу о заблуждениях Маршана, и открыла рот, чтобы сообщить ему об этом, как вдруг ей пришло в голову, что это только подольет масла в огонь и спровоцирует ненужный спор. Такая идея была смехотворна… смехотворна и нелепа… Ее взгляд пробежал по загорелой шее и неизбежно остановился на сильном, страстном рте…

О Господи!

В один момент мысли Софи стали расплывчатыми и бессодержательными, и она снова выпалила первое, что вертелось на языке. Да уж, Розалин определенно была права, когда заявляла, что сестра сначала говорит, а потом только думает.

— Жизнь была бы намного проще, если бы секс считался лучшей основой для долгосрочных отношений!

Воображение услужливо снабдило Филиппа яркими зрительными картинами племянника рядом с женщиной с каштановыми волосами и зелеными глазами, и мышцы его живота непроизвольно сжались.

Сдавленный звук привлек внимание Софи к худощавому, загорелому лицу Филиппа.

— Вы что-то сказали?

— Вы имеете в виду, что не чувствуете к Люку ничего, кроме вожделения?

В сложившихся обстоятельствах его справедливое негодование сильно задело Софи. Разве он не хотел, чтобы Розалин была влюблена в его племянника?

— Неужели вы не одобряете страсть? — невинно поинтересовалась она и осталась довольна, увидев вспышку раздражения, мелькнувшую в его глазах. — Не отказывайте себе в этом. Превосходный секс может заставить вас почувствовать себя великолепно, даже если у вас выдался действительно плохой день.

И это сказала она?! Ведь никто теперь не осудит его, если он истолкует ее слова совершенно однозначно — как провоцирующие.

Взгляд Филиппа с видимым наслаждением скользнул по ее стройному телу.

— У меня выдался действительно плохой день.

Софи показалось, что она не только слышит ленивое мурлыканье хрипловатого голоса, но и чувствует его — оно обволакивало ее.

— Что касается меня, то я предпочла бы что угодно сексу с вами! — Софи была встревожена, услышав явный намек на отчаяние, прозвучавшее в ее вызывающем ответе.

— Хотел бы принять вызов, дорогая. Но прежде мне интересно было бы узнать: секс с вами действительно так великолепен, как вы говорите?

Глаза Софи потрясенно расширились, когда она услышала, каким образом он интерпретировал ее слова.

— Это не было вызовом, — запротестовала она, поморщившись от досады, что он мог подумать… что он мог подумать, будто она…

Прямо-таки оскорбленная невинность, презрительно поморщился Филипп. Ей бы в театр, а не на подиум!

— У меня в мыслях более важные вещи. Вы, может, и играете, но мой племянник искренне полагает, что любит вас. Когда Люк отдается чувствам, он действительно…

— Тем лучше для него! — отрезала Софи. — Но надеюсь, он не считает, что должен жениться на каждой, в кого влюблен?

На несколько мгновений наступила тишина, которую нарушил звук, подозрительно похожий на горький смешок и исчезнувший, как только Филипп заговорил: