Селина Синклер - Герой ее романа

Натянув сапоги, он наконец повернулся к ней лицом. Никакого выражения.

— Через пару часов я должен лететь в Заир.

— В шахте что-то произошло? — моментально встревожилась она. — Еще один взрыв? Или что-то с Локом?

— Там все в порядке. Лок жив и здоров.

— Тогда я... я ничего не понимаю. — Она изумленно уставилась на него.

— Нечего понимать. — Лицо жесткое, точно камень. Ледяные серебристые глаза будто не видели ее. — Сегодня я возвращаюсь домой. Я пытался сказать тебе об этом вчера, но...

Но она была слишком занята, соблазняя его, чтобы слушать.

— А как же... Как же юбилей?

— Уверен, если ты обратишься к кому-нибудь из симпатичных тебе ковбоев в баре «Хонки Тонк», то любой из них будет счастлив выполнить твою просьбу, — многозначительно улыбнулся Дакота.

— Понимаю. — Она закусила начавшую дрожать губу.

— Мы заключили сделку, Сара. Ты знала, что рано или поздно я уеду.

Да, она знала. Но после прошлой ночи, когда он так любил ее, она совершила глупость. Позволила себе мечтать. Надеяться: мол, она что-то для него значит и он предложит ей поехать с ним в Африку.

Эмоции сжали горло, она еле могла дышать.

— Прошлой ночью мы любили друг друга, — прошептала она.

— Нет, Сара, мы занимались сексом. Не путай одно с другим. Это разные вещи, — хрипло проговорил он.

— Правильно. У меня была любовь, а у тебя секс. Это не меняет факта, что я все еще люблю тебя.

— Нет, проклятие! Не любишь ты меня! — Словно маска слетела с него, глаза горели бешенством.

Сара вздрогнула от страстности его реакции и молча смотрела на него. Он отвернулся, в отчаянии застонав, и надел куртку.

— Ты все еще не поняла, дорогая? — Теперь от глаз веяло арктическим холодом. — Как по-твоему, с чего бы вдруг я заинтересовался такой женщиной, как ты? Почему, по-твоему, я пытался помочь тебе?

— Я думала...

— Ты думала, что я клюнул на пару карих глаз и улыбку? — Он взял чемодан, стоявший у кровати. По-прежнему холодная улыбка. — И ты опять ошиблась. Я говорил тебе, что нельзя быть такой наивной. Правда в том, что ты попросила, а я подчинился. — Его пальцы уже обхватили ручку двери.

— Дакота? — прошептала она.

Он остановился на пороге.

У Сары болезненно екнуло сердце.

— До свидания, крошка. Когда будешь уходить, не забудь запереть дверь.

И ушел.

С сухими глазами и дрожа от холода, Сара долго сидела на пустой кровати.

Слова пошли рябью, потом замерцали, словно мираж в пустыне. И наконец буквы рассыпались и совсем исчезли. Подняв на лоб очки, она прижала пальцы к глазам. Нельзя так долго смотреть на экран. Но и оторваться трудно. Не сейчас. Писать страницу за страницей, заполнять их строчками — это своего рода терапия. Хотя и несколько странная. Пока она сосредоточена на том, чтобы закончить «Июль в Иерусалиме», пока она придумывает самые изощренные способы наказания Ягуара, ярость, которая булькает под кожей, не выплескивается.

Оцепенение длилось только один день. Потом ее охватило бешенство. В результате на принтере появился конверт с банкнотами. Она чуть не отослала его. Но странная скованность в груди, твердый ком в горле и острая боль в сердце остановили ее. В глубине души она знала, что если отправит конверт, то отношениям с Дакотой придет конец. Раз и навсегда. А она пока еще не готова к этому. И Сара продолжала писать. Пусть у нее жжение в глазах и тяжесть во всем теле, зато ее литературный агент будет счастлив. Сара опустила очки и снова застучала по клавишам.

Несколько раз звонил телефон. Она не брала трубку и без перерыва печатала.

Звонил дверной колокольчик. И раз, и два, и три. Она только быстрее печатала.

Звон колокольчика сменился глухими ударами в дверь. Она пыталась не обращать внимания, но грохот не прекращался. Напротив, он стал еще громче и яростнее.

— Проклятие! Обязательно надо помешать! Разве я смогу так закончить работу? — ворчала она, подходя к двери. — Чего ты хочешь? — сверкнула она глазами, открыв дверь.

— Ну и видок! Будто тебя машина переехала. — Кэйт вошла в дом. — Дважды.

— Прекрасно. — Сара хлопнула дверью. — Благодарю за комплимент, и, пожалуйста, не утруждай себя больше, уходи. Мне надо закончить работу.

— Солнышко, я с места не сойду, пока ты мне не объяснишь, что происходит. Сначала Дакота Уайлдер умчался из города быстрее, чем можно было крикнуть вслед ему «трус». Потом ты снова превратилась в отшельницу. Что случилось?

— Что ты хочешь выпить? Чай со льдом, кофе, лимонад? — Сара направилась в кухню.