Клэр Клэр - Второй жених

— Как странно, все время мы ссоримся, как только речь заходит о моем брате, да? — Но потом улыбка исчезла с его лица, и он спросил ее с искренней теплотой в голосе: — Келли, скажите мне только одну вещь… — Она ждала, готовая ответить на любой его вопрос, лишь бы только вернуть мир между ними. — Вы вообще-то… вы любили его?

На всем свете существовал только один человек, которого она любила. И этому человеку она смотрела сейчас в глаза.

— Я больше не люблю Скотта, — спокойно призналась Келли.

Ей показалось чудом, что сразу после этих слов, исключительно благодаря личному обаянию, Билл без труда восстановил их отношения. Скоро она уже снова смеялась. И хотя эту сцену в середине ужина, конечно, трудно было забыть, Келли готова была сделать вид, что ничего не произошло, поскольку Билл опять превратился в самого милого и приятного мужчину, какого она только знала.

Келли понятия не имела, который час, когда он привез ее домой. Ей хотелось только, одного — чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Но на этот раз она удержалась у двери своей квартиры от искушения пригласить его на чашку кофе и тут узнала, оказавшись на вершине счастья, что такие мужчины, как Билл Макгаурен, не нуждаются в приглашениях, если настроены продолжить вечер.

Нежно взглянув на нее, он протянул ей ключи.

— А можно мне зайти и постараться вымолить прощение за то, что я расстроил вас за ужином? — ласково спросил Билл и, не дожидаясь ответа, вошел следом за ней в квартиру, прикрыл дверь и протянул к ней руки.

Келли без колебаний вступила в его объятия, чувствуя восторг и небывалое счастье, когда его сильные руки сомкнулись вокруг нее.

— Дорогая моя, — прошептал Билл, и его губы слились с губами Келли.

Потом, не прерывая поцелуя, Билл быстро освободил ее от пальто и крепко прижал к своему мускулистому телу.

— О, Билл! — простонала она в экстазе, готовая немедленно сорвать с себя всю одежду, чтобы почувствовать его прикосновение к коже, отдать ему все свое тело, чтобы между ними больше не было никаких преград. Она любила его и хотела слиться с ним воедино.

Но именно в этот роковой момент его руки, ласкавшие ее, остановились. Билл разжал объятия и отодвинулся от нее.

Озадаченная, еще совсем неопытная в таких делах, Келли, инстинкт которой подсказывал, что они должны пойти дальше, что их объятия должны стать неразрывными, подняла голову и посмотрела Биллу в лицо.

— Не смотри на меня так, Келли, — попросил он. — Ты так на меня смотришь, будто у тебя отняли любимую игрушку.

Все еще чувствуя жар, исходивший от его тела, Келли постаралась ухватиться за остатки здравого смысла.

— Ты… ты так красноречиво извиняешься, Билл, — с трудом пробормотала она, едва возвращаясь в реальность неизвестно откуда, — что просто не могу ничего с собой поделать — прощаю тебя. — Она задохнулась и закашлялась, прежде чем смогла продолжать: — Ты прав, конечно. Завтра нас обоих ждет напряженный рабочий день. А… тебе еще ехать в Суррей, да?

Она отступила от него, а он не стал ее удерживать.

— Не хочешь ли чашечку кофе, перед тем как уйдешь? — спросила Келли, очень надеясь, что он вежливо откажется.

И он отказался.

— Нет, пожалуй, нет, спасибо. Как ты правильно заметила, мне еще ехать в Суррей.

Келли прошла с ним к двери, стараясь выглядеть так, словно не пережила только что самые потрясающие эмоции в своей жизни, как будто между ними вообще ничего не произошло, что было очень далеко от правды.

— Спасибо за прекрасный вечер, Билл, — произнесла она, стараясь говорить обычным дружеским тоном и очень надеясь, что он не догадывается, что она вся сгорает от желания снова оказаться в его объятиях.

— Тебе спасибо, Келли, — отозвался Билл, и его рот изогнулся в улыбке. Затем он взял ее руку, поднес к губам, церемонно поцеловал и, прежде чем элегантно спуститься по лестнице, пожелал ей спокойной ночи.

Если у Келли и были когда-то идеи расшибиться в лепешку на работе, чтобы Билл знал, какую ценную секретаршу он теряет в ее лице, то они исчезли без следа, когда она проснулась на следующее утро. Келли много размышляла после его ухода и осталась при мнении, что будет лучше для всех, если она уйдет, когда закончатся обещанные Дональду три месяца.

Келли даже представить себе не могла, как теперь показаться Биллу на глаза после того, как вчера она так откровенно готова была ему принадлежать, хотя попрощались они вполне дружески.