Тереза Карпентер: Два на два не делится

Рейчел остановилась и показала на навес возле стены.

— Нам надо пополнить запас дров! — прокричала она. — Бывает, что несколько дней не удается выйти из дома.

— Сейчас я это сделаю! — прокричал он в ответ.

— Я… помочь.

— Оставьте героизм на будущее. Идите в дом. Позаботьтесь о детях.

Рейчел схватила его за руку.

— Веревка. — Она принялась отцеплять канат, чтобы отдать ему.

— Не надо. Я буду близко к дому.

Он сделал шаг, но страх судорогой свел ей кишки. Рейчел ухватилась за желтый плащ.

— Нет, возьмите веревку.

Лучше уступить, чем спорить. Форд взял веревку, нащупал брючный ремень и зацепил крючок. А затем сделал шаг и поправил на ней шарф, чтобы он закрывал уши.

— Идите в дом. Там тепло. Я сейчас вернусь.

Рейчел не могла унять дрожь. Она промерзла до мозга костей. И еще тревожилась о безопасности мужчины, который виноват в том, что ее жизнь рушится.

И почему судьба неожиданно затеяла такую странную игру?

Стянув влажную одежду в маленькой прихожей, Рейчел подышала на руки, чтобы согреть их. Потом направилась в кухню, по дороге оставив фонарь и свечу на полке за дверью. После этого она включила генератор и пошла посмотреть на близнецов.

У нее растаяло сердце, когда она увидела их, спящих рядом, свернувшись в клубок. Она с благоговением смотрела на малышей. Таких невинных и таких изобретательных.

Немного спустя она услышала, как открылась дверь и ворвался ледяной воздух. Потом за ее спиной появился Сэлливен.

— Как они?

Рейчел никогда бы ему не призналась, что обрадовалась, увидев его.

— Прекрасно. Все еще спят.

— Они выглядят так умиротворенно.

— Да. — Она отвернулась, чтобы спрятать от него слезы. — Плохо, что это ненадолго.

— Что вы имеете в виду?

Она быстро повернулась к нему лицом.

— Если вы пойдете до конца задуманным путем, то они потеряют те крохи покоя, которые обрели здесь после потери родителей. Вы отнимете у них людей, которым они могут доверять.

— Это совсем не так, — нахмурился он.

— Нет, именно так. Но вы можете забыть об этом. Я ни за что их не отдам.

— Ну, ну. — Форд обхватил руками ее лицо, подушечкой большого пальца вытер набежавшую слезу. — Я знаю, это тяжело. Но мой друг и ваша сестра доверили детей нашей заботе. Потому что знали — это правильный выбор для детей.

— Это несправедливо. — Она вырывалась, заметив жалость в его глазах.

Он легко справился с попыткой Рейчел высвободиться. Только крепче сжал ее руки.

— Несправедливо, — согласился Форд. — Но вы не одна. Мы будем помогать друг другу пройти через это.

Ей хотелось взбунтоваться против него, оттолкнуть и отвергнуть его доводы и уговоры. Но так приятно прижаться к кому-то! Хотя бы для разнообразия. К кому-то, у кого широкая грудь и мускулистые руки. Кто пахнет словно мечта. Кто греет ее жаром своего тела. Кто позволяет положить голову ему на плечо и закрыть глаза…

— Я не хочу нравиться вам.

Он засмеялся, и ее ухо, прижатое к его груди, слышало раскаты грома. А он гладил ее волосы. Так она гладила Коди, когда держала его на руках. Нежная ласка и успокаивала, и нервировала.

— Ладно, остановимся на этой мысли. Завтра тоже будет день. Послушайте, вы замерзли, устали, проголодались. Отложим пока разговор об опеке. Почему бы вам не пойти принять душ, пока я приготовлю обед?

Он говорил об обыденном душе так, будто звал ее в рай.

— Возможно, лучше поберечь горячую воду.

— Не сегодня. Нам нужно оттаять. Вы пойдете первой, а я уберу кухню.

— Близнецы?

— Дадим им поспать. — Его грудь поднялась и опустилась в тяжелом вздохе. — Они мало отдыхали прошлой ночью.

— Они плохо спали всю неделю. — Это относится и к ней. Может быть, поэтому у нее такое чувство, будто она способна спать только так. Стоя, положив голову ему на плечо и слушая непрерывный стук его сердца. — Им досталось в последнее время.

— Теперь им будет лучше. — Он сжал ее руки.

От него шел жар, как от камина. Оттаивало не только тело. Плавилась и защитная ледяная стена вокруг сердца. Когда это было, чтобы она так спокойно, как сейчас, чувствовала себя с мужчиной?

Никогда. И уж во всяком случае, не с мужчиной, называвшимся ее отцом.

Одной этой мысли оказалось достаточно, чтобы высвободиться из его рук и отойти. Не в ее духе прислоняться к какому-то мужчине. Особенно к этому.

— Пойду приму душ. — Она подошла к дверям спальни и оглянулась. — Спасибо.

Форд наблюдал за ней. Точнее, за движением ее ягодиц во время ходьбы. Он поднял голову и встретился с ней глазами. Никакой неловкости. Хотя вроде бы он замечен в нескромности. Только удовольствие от увиденной картины. И простое мужское одобрение.