Тереза Карпентер: Два на два не делится

Будто наслаждаясь задуманной местью, она бросила Форду битком набитый мешок. Рейчел надеялась, что он уронит. Но моряк ловко подхватил его.

Она прошла мимо него к манежу, подняла с пола два одеяла. В одно закутала Джоли, второе бросила Сэлливену.

— Возьмите Коди.

— Рейчел, что случилось?

— Я оказываю вам любезность. — Она нашла свое пальто, достала из кармана ключи от машины и направилась к дверям.

— Вы собираетесь подписать документы?

Раздался горький смех.

— Еще лучше. Я вообще ничего не собираюсь подписывать.

Он догнал ее у «тойоты».

— Куда вы направляетесь?

Рейчел покачала головой.

— Я — никуда. Это вы едете. — Она взяла у него мешок с памперсами, открыла переднюю дверцу «тойоты» и бросила внутрь. — Вы хотели иметь близнецов? Вы их получаете. На двадцать четыре часа.

— Простите? — В голосе Форда зазвучали горькие ноты. — Я не привык, чтобы мной командовали.

— Привыкли. Вы же морской офицер.

Пусть попробует оспорить.

Сэлливен расправил плечи и выпрямил спину. Лучшее доказательство, что она попала в десятку.

— Вы вроде бы считали, что забота о двух малышах — пустяковое дело. — Она обошла его и посадила Джоли в ее кресло, прикрепленное к заднему сиденью. — Правильно. Отлично. Вы можете использовать свой шанс.

Сэлливен оставил дверь дома открытой. Коди надоело одиночество. Он выразил свое неудовольствие громким криком.

— Наверное, вам бы лучше начать с Коди, — предложила Рейчел и обожгла Форда презрительным взглядом.

— Нет, пока я не пойму, что происходит. — Прямо у нее на глазах он превратился из гражданского лица в завоевателя. Кулаки сжались, на скулах вздулись желваки, а чуть выше сверкали голубые льдинки.

— Первое, что вам нужно знать: не прибавлять скорость, когда плачут малыши.

— Вы правы. — Форд провел рукой по волосам и пошел в дом. Через минуту он вернулся, держа под мышкой куртку, а в руках завернутого в одеяло Коди.

Прекрасно, у Сэлливена появились проблески здравого смысла.

Рейчел потянулась к Коди, но моряк высоко поднял его, вскинул одну бровь и ждал.

— Нам надо поговорить, — наконец произнес он.

— Нет, мы будем разговаривать потом. — Глядя на него, она подбоченилась. — После того, как вы попытаетесь накормить близнецов и поменять им памперсы. После того, как вы проведете бессонную ночь, стараясь заставить их спать в одно и то же время. После того, как вам удастся почистить зубы только к полудню, а вашей лучшей рубашке потребуется ремонт. Тогда мы и поговорим.

Девушка услышала скрип зубов, хотя их разделяли два шага. Он покачал головой.

— Что может помешать мне забрать их у вас и увезти в Сан-Диего?

Она, сощурившись, смотрела на него. Когда Рейчел в этот раз потянулась взять Коди, ничто не могло запугать ее.

— Честь и честность. Я разговаривала с вашим командиром. Он заверил меня, что у вас есть оба эти качества. — Она обошла «тойоту» и посадила Коди в его креслице, поцеловала черные кудри и подоткнула одеяло. Наклонившись, подобрала несколько рассыпанных игрушек и дала каждому из близнецов. — Я делаю это ради вас, ребята, — объяснила она им. — Будьте беспощадными. Плюс к этому я не собираюсь подписывать бумаги. — Она протянула руку ладонью кверху: — Ключи.

— Я думал, вы решили отдать их мне.

— Ключи от вашего джипа. Вы поедете на моей машине. У меня останется ваша.

Наступило молчание. Потом она встретилась взглядом с его неотразимыми голубыми глазами. Хмурый взгляд и поднятые брови свидетельствовали о недовольстве.

— Послушайте, я не отдам малышей без борьбы. Но сейчас я усталая, грязная, голодная. Я не готова вести такой важный спор. Если вы проведете немного времени с близнецами, то получите право на дискуссию.

Он колебался.

Время остановилось. Туман сгущался. У нее нервы были на пределе.

Наконец Форд вручил ей свои ключи и взял в обмен ее.

— Надеюсь, вы понимаете, что делаете, — проворчал он, садясь в машину и приспосабливая сиденье. — Честь и честность не делают меня джентльменом. — Он захлопнул дверцу и включил зажигание. — Я солдат элитных частей. А мы никогда не оставляем у себя в тылу врагов.

Рейчел смотрела, как исчезают в тумане огоньки, и молилась, чтобы ее решение не стало самой большой в жизни ошибкой.

Форд втиснул «тойоту» в узкую щелку между машинами, стоявшими перед отелем, медленно выключил мотор, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Двадцать часов назад он оставил дом Рейчел Адамс. Теперь же готов бежать к ее дверям, поджав хвост и понурив голову.