Джан Колли - Стриптиз для босса

— Ты сделал все, что мог, — тихо сказала Мэдлин.

— И даже больше, — горько усмехнулся Льюис. — Но брата этим не вернешь.

Мэдлин проснулась, прижатая к теплому телу, чувствуя на талии тяжесть мужской руки. Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что она на ферме и лежит рядом с Льюисом на диване в гостиной, а затем еще немного времени, чтобы вспомнить недавние события и рассказ Льюиса о своем нелегком детстве.

После того как он замолчал, они некоторое время просто сидели в тишине гостиной, изредка нарушаемой треском поленьев в камине. Должно быть, тогда их и сморил сон. Последним, о чем Мэдлин помнила, было его признание, произнесенное странным голосом, — признание в том, что он никому, кроме нее, об этом не говорил.

Льюис пошевелился за ее спиной, а затем она услышала его негромкий голос, который прозвучал у нее прямо над ухом:

— Доброе утро.

Мэдлин мгновенно закрыла глаза, притворяясь спящей и отчаянно стараясь подавить вспыхнувшее вдруг желание, но услышала негромкий хриплый смех и поняла, что обмануть его не удалось.

Руки Льюиса нащупали ее вмиг потяжелевшую грудь с заострившимися сосками, погладили ее, вызвав новую волну наслаждения, а затем его ладони уже были повсюду, лаская, будоража кровь и сводя с ума.

Льюис повернул ее к себе, и их губы встретились в поцелуе, от нежности которого у нее перехватило дыхание. Мэдлин жалела, что это не сон — оказывается, невыразимо приятно было бы читать в его глазах то, что испытывала она сама: невероятную нежность, обожание, уважение, желание защитить, отдать… Отдать что?

Озарение пришло неожиданно, как вспышка.

Она уже отдала ему. Свое сердце.

Эта мысль осенила ее, когда она перестала ощущать его внутри себя, а вместо чувства гармонии, радости и счастья пришла боль. Эта близость мало напоминала их предыдущие ночи, пронизанные безумной страстью, — сейчас кроме страсти было еще что-то, какое-то более сильное и настоящее чувство.

Льюис слегка откинулся назад и слабо улыбнулся. Мэдлин закрыла глаза, боясь, что не удержит подступивших к глазам слез, но он заметил их и осторожно коснулся ее подбородка пальцами.

— Не надо. Не сожалей об этом.

— Слишком поздно, чтобы сожалеть, — прошептала Мэдлин, не поднимая на него глаз, зная, что он и не догадывается, о чем она говорит.

Впервые в жизни она влюбилась.

Осознание этого вызвало в ее душе смятение. На счастье, Льюис, посмотрев на часы, вспомнил о телефонной конференции и встал. Взяв себя в руки, Мэдлин направилась на кухню и, пока Льюис был в душе, задумчиво смотрела, как наполнялась емкость для кофе, запрещая себе думать о том, что ее любовь к нему усложняла и без того запутанную ситуацию.

Льюис показался на кухне после душа свежий и до боли красивый. Взяв чашку кофе, он сделал несколько быстрых глотков, поднял Мадлен со стула, прижался к ее губам долгим поцелуем, от которого она едва не задохнулась, посадил обратно на стул и вышел.

Мэдлин еще некоторое время сидела, прижав пальцы к губам, а ее сердце наполняла тревога. Как же теперь быть?

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Все еще погруженная в свои мысли, она автоматически взяла трубку. Это оказался репортер. Судя по голосу, он не надеялся, что дозвонится, но быстро сориентировался и спросил, есть ли у нее что добавить к заявлению Льюиса Гуда об их отношениях.

Но ведь она к этому не готова! — пронеслось у нее в голове, а затем вдруг ее осенило. Если она скажет правду, это, несомненно, вызовет у Льюиса гнев — возможно, в эту самую минуту он пытается доказать совету директоров, что ее назначение на должность исполнительного директора и их «отношения» никак между собой не связаны. А что, если это и есть выход, который раньше не приходил ей в голову? Она поставит его в такое положение, что он сам захочет ее уволить. Конечно, не хотелось бы выставлять его в глупом свете, но работать с ним бок о бок, когда все знают, что она с ним переспала, — это одно, а работать с любимым мужчиной, не зная, какие чувства он испытывает к ней — и испытывает ли вообще, — совсем другое.

Не давая себе времени передумать, Мэдлин согласилась встретиться с репортером в интернет-кафе.

После этого она связалась с риелтором, который повторил ей уже сказанное: фактически ферма уже не принадлежит их семье. Есть только небольшой шанс, что компания, которая ее приобрела, откажется от сделки, однако, судя по его голосу, это было маловероятно и нежелательно.