Шерри Вуд - Любовный привет с Ямайки

— Мы пойдем с вами. Но лучше всего прямо сейчас.

Томми медлил недолго:

— О'кей. Я сейчас вернусь. Только быстро все скажу Виктории. Она на кухне спорит с поваром. Как всегда.

После того как Томми ушел, Кортни вопросительно посмотрела на Михаэля:

— Что ты думаешь обо всем этом?

— Возможно, это ничего не означает. — Однако его слова прозвучали не очень убедительно.

Они поехали в машине, нанятой Михаэлем, в глубь местности. Томми показывал им дорогу в горы, где Кен жил в маленьком домике.

Построенные по американскому стандарту домики ямайцев больше не напоминали хижины. Деревянный домик Кена был свежевыкрашен, а в саду росло множество цветов. Было подозрительно тихо.

— Я посмотрю, там ли он, — сказал Томми, с трудом выползая из машины.

— Я пойду тоже, — в унисон сказали Михаэль и Кортни.

— Ты не пойдешь, — на этот раз одновременно заявили мужчины.

— Если вы думаете, что я буду спокойно сидеть в машине, пока вы Бог знает что обнаружите там внутри, то заблуждаетесь. Я так же хорошо могу напасть на след, как и вы.

Михаэль тихонько выругался.

— Ладно. Только оставайся сзади нас.

— Кен? — Глубокий бас Томми терялся в тишине. — Кен? Ты здесь?

Михаэль медленно отворил скрипящую входную дверь и вошел в дом. Он быстро огляделся вокруг и констатировал то, что всем и так было ясно:

— Его здесь нет.

Томми и Кортни вслед за Михаэлем зашли внутрь дома. Постель была не застелена, а посуда после завтрака все еще стояла на столе. В шкафу висела скромная одежда кельнера, а его ботинки стояли у кровати. Казалось, будто Кен поспешно скрылся. Слишком поспешно.

Кортни вспомнила: лицо Кена исказил страх, когда он отказался проводить ее домой. Был ли он замешан в этом деле? Знал ли что-то об исчезновении Джонатана? Или был просто ни в чем не повинным посыльным, который принес эту дурную весть? Она вдруг задрожала, хотя в доме было тепло. Она смотрела на Михаэля, который, стоя на коленях у стола, пальцем осторожно ощупывал влажное пятно на деревянном полу. Лицо Михаэля окаменело как маска.

— Что это? — Кортни стало страшно. Очень страшно.

— Кровь.

Она закрыла глаза и попыталась сохранить спокойствие. Но тщетно. Пульс участился, она тяжело дышала.

— Кортни, почему бы тебе не пойти на улицу и не оглядеться вокруг, пока мы здесь все осмотрим? Может быть, мы найдем какие-то улики.

Вопреки всякой логике Кортни почувствовала облегчение от того, что надо было что-то делать. Она бросилась к двери и, обернувшись, спросила:

— А что я должна искать?

— Не имею понятия. Но если ты обнаружишь что-то необычное, сейчас же позови меня. — Михаэль окинул ее долгим взглядом. — И будь, пожалуйста, осторожна.

В течение следующего часа Кортни обыскала сад. И не обнаружила ничего, кроме пары пустых банок из-под пива и заржавевшего мачете. Уставшая и испачканная, она прислонилась к машине и поискала в карманах носовой платок, чтобы обтереть лицо. Одежда пропотела, и это было неприятно. И для чего все это? Ни для чего и еще раз — ни для чего. Следы терялись в песке.

«Нет! — сказала она себе. — Ведь была же все-таки кровь».

Когда Михаэль и Томми вышли из дома, Кортни по их лицам поняла, что их поиски также не увенчались успехом.

— Я считаю, что мы должны обратиться в полицию, — сказал Михаэль.

Она долго раздумывала.

— Хорошо. Но только при одном условии.

— Каком?

— Мы продолжим собственное расследование.

— То, что мы делаем, едва ли можно назвать расследованием, — заметил Михаэль и добавил, увидев упрямое выражение на лице Кортни: — Ты никогда не сдаешься.

Ее глаза сверкнули, и она подарила ему свою самую очаровательную улыбку. — Никогда!

Михаэль обнял ее одной рукой и притянул к себе. Ее сердце забилось сильнее. Но разве это нужно ей сейчас? Сейчас, когда в ее жизни все так перевернулось и спуталось. Когда она была так уязвима.

Она заглянула в его глаза, и это привело ее в еще большее смятение. Он смотрел на нее с тоской и желанием. У нее перехватило дыхание. Вокруг было тихо. И у Кортни появилось чувство, что она может умереть, если не освободится от этого взгляда. И еще она поняла, что умрет, если сделает это.

Михаэль заговорил первым. Его голос был полон чувства. Но то, что он сказал, не имело к этому никакого отношения.

— Итак, девочка, возможно, мне не все понятно, но мы сделаем так, как ты хочешь.

Она подняла свою руку и нежно провела по его губам.

— Спасибо. — Затем она освободилась из его объятий и забралась в машину.