Кейт Харди - Дикая маргаритка

Феликс не верил своим ушам: совсем не похоже на их последний разговор. Скорее всего, это просто дань вежливости. Но она добавила, знакомым жестом пожимая ему руку:

— Мне будет так приятно встретиться с тобой, Феликс.

Неужели это говорит женщина, которая при расставании постаралась вытрясти из него все, что могла? Она рассчитывает, что он захочет снова иметь с ней дело? С другой стороны, однажды ей удалось провести его — он ослеп от любви, отказывался видеть недостатки. Вот и сейчас он старается выкроить время в напряженном рабочем графике, чтобы купить Дейзи любимые лакомства. Не ошибается ли он снова?

— Мне пора идти, — холодно произнес он и направился к кассе, хотя не успел купить все, что хотел. Однако его не устраивала перспектива снова столкнуться с Табитой в переходах магазина.

Феликс все еще не пришел в себя, когда встретил Дейзи на вокзале. Она, против обыкновения, была очень сдержанна — вероятно, ей передалось его настроение. Феликс ругал себя за то, что испортил их и без того короткое свидание, но не мог справиться с раздражением, вызванным утренней встречей с Табитой.

Когда они поднялись в квартиру, он сделал попытку взять себя в руки:

— Все в порядке? Ты какая-то тихая.

Дейзи прикусила губу:

— Феликс, мне неудобно просить…

В его голове тут же прозвучал другой голос: «Феликс, мне неудобно просить, но у меня кончились деньги». Табита тратила все деньги на туалеты. Она утверждала, что ей нечего надеть на выход. Феликс не мог понять, почему каждый раз нужно новое платье, но она настаивала.

— Что? — спросил он довольно резко.

— Ничего, — покачала головой Дейзи и замолчала.

Феликс помнил, что так же поступала Табита, если он не уделял ей внимания, сосредоточившись на цифрах. Потом ему приходилось расплачиваться за это цветами, ужином в дорогом ресторане, украшениями из каталога. Он сжал челюсти.

— Не тяни время. Говори, что там у тебя?

Дейзи посмотрела на него так, как будто у него две головы:

— Феликс, что случилось?

— Ничего.

— Обычно ты не рычишь на людей без причины.

— Я не рычу.

— Разве? — Дейзи подняла подбородок. — Послушай, если ты не хочешь объяснить, но собираешься пребывать в плохом настроении все выходные, я вернусь домой, потому что так дело не пойдет.

«Скажи ей, — подсказывал внутренний голос, — скажи про Табиту, про неожиданную встречу, которая вывела тебя из равновесия».

Но Феликс не мог проявить слабость. Он не был готов признаться, что уже три года не может избавиться от страха, что женщины видят в нем только тугой кошелек, что теперь он не уверен в Дейзи: ему кажется, что она с ним только ради спасения семейного бизнеса. Разумом он понимал, что несправедлив к ней, оскорбляет ее сомнениями, но не мог изгнать страх из сердца. Феликс ненавидел себя за это.

— Прости меня, — прошептал он, закрыв глаза. — Не уезжай.

Дейзи погладила его по щеке:

— Я останусь, если ты уверен, что хочешь этого. Но ты беспокоишь меня — не слишком ли много работаешь?

Еще одно характерное для Табиты замечание, когда она жаловалась, что он не уделяет ей достаточно внимания. Господи, он должен остановиться. Уж если говорить о работе, то Дейзи такой же трудоголик, как он, работает без выходных, и нынешняя свободная суббота — исключение.

— Со мной все в порядке.

По ее лицу он понял, что она не поверила ни одному слову, но, к его облегчению, не стала настаивать. Он не мог объяснить причину.

Весь вечер Дейзи вела себя тише обычного, и Феликс чувствовал свою вину. Наконец он вздохнул:

— Извини, сегодня тебе со мной нелегко.

— Ничего, я сама не в настроении — плохо спала.

Феликс заметил у нее круги под глазами.

— Неприятности в парке?

— К сожалению, не так много людей готовы внести свой кирпич в строительство общественного центра. — Она прикусила губу. — Если дальше так пойдет, нам понадобится гораздо больше средств для музея, и не только на строительство.

Она хочет сказать, что рассчитывает получить деньги с него?

В памяти Феликса тут же всплыли случайно услышанные слова Табиты, когда, стоя на балконе, она говорила подругам: «Конечно, я не люблю Феликса, но я люблю ту жизнь, которую он обеспечивает. Согласна, что внешне он привлекателен, — она звонко рассмеялась, — но такой скучный». Табита брала все, что он мог дать, и хотела больше. Похоже, у Дейзи такие же намерения. Он уже дал согласие на большой спонсорский взнос в парк аттракционов, но ей все мало. Собственные ошибки ничему не научили его: он снова влюбился в женщину, которую интересовал не он сам, а его банковский счет. Ему показалось, что Дейзи другая, что их связывают особые отношения. Он поверил в ее искренность, однако она видела в нем только средство спасения своего разваливающегося бизнеса. Как он глуп! Впору повесить на грудь плакат: «Я богат и падок до красивого личика и жалостливых историй. Пользуйтесь моей доверчивостью». Боль сделала его жестоким.