Сьюзен Кросби: Мисс Фортуна

— Да, в январе.

— Я ни с кем не встречалась, — ответила Николь, в упор глядя на лобовое стекло и крепко вцепившись в руль побелевшими пальцами. — И после тоже ни с кем.

Опять не смотрит ему в глаза. Он не доверял тем, кто избегал его взгляда. В банковском деле поневоле учишься полагаться на свою интуицию. Язык жестов, язык тела говорит сам за себя. Девлину не нравилось то, что он видел.

Он отступил назад.

— Ладно, до завтра.

Николь даже не прикрыла окно, чтобы защититься от пронизывающего ветра; она задним ходом выехала с парковки и умчалась.

Девлин смотрел ей вслед. Он приехал на озеро Тахо, намереваясь обдумать, как изменить свою жизнь. А теперь, похоже, жизнь сама начала меняться.

Нехорошее начало.

В полночь Николь, закутавшись в плед, вышла на крыльцо. Термометр, прикрепленный к столбику крыльца, показывал семь градусов ниже нуля. К утру дороги полностью обледенеют.

Ее дыхание клубилось белым паром, но свежесть воздуха радовала. С тех пор как Николь два месяца назад переехала в эти края, она поняла, что леденящая прохлада озера Тахо манит ее так же, как других людей манит пекло Сакраменто, ее родного города. Она ни капли не сожалела о том, что приехала сюда.

Николь присела на качели и стала тихонько раскачиваться взад-вперед; цепи негромко скрипели — успокаивающе.

Она, конечно, понимала, что этот день рано или поздно наступит, но ей хотелось рассказать обо всем Девлину только после рождения ребенка, когда можно будет сделать ДНК-тест, который он непременно потребует.

Она не могла осуждать его за недоверие, они ведь совершенно не знали друг друга. И в постели они оказались случайно. Секс вышел настолько странным, что она никогда бы не подумала, что способна на такое, — анонимным, всепоглощающим, почти без нежности. Он ни разу не спросил почему она плачет, а просто прижимал ее к себе и снова начинал заниматься с ней любовью.

Утром она не стала уходить по-английски, а разбудила его, чтобы поблагодарить и поцеловать на прощание. Все честно, все по взаимному согласию. Как началось, так и кончилось. Никаких сожалений. Никаких обещаний.

А тут такой сюрприз!

Продолжая раскачиваться на качелях, Николь закрыла глаза, вспоминая, как два месяца спустя после той фантастической ночи она мучилась из-за беременности. Теперь, когда ее перестало тошнить по утрам, она чувствовала себя достаточно сильной, чтобы иметь дело с Девлином.

Внезапно ее пробила дрожь, то ли от холода, то ли от предчувствия объяснения с Девлином — она сама толком не знала.

С крыльца она разглядела на дороге фары приближающейся машины. Неожиданно та замедлила ход и свернула на подъездную дорожку, что вела к ее дому. Большой черный внедорожник был ей незнаком, и Николь порадовалась, что погасила свет на крыльце.

Когда машина остановилась и из нее вылез Девлин, Николь невольно затаила дыхание от ужаса. Что он делает здесь в такой поздний час? Он что, собирается вломиться к ней в дом?

Девлин не спеша, оглядываясь по сторонам, подошел к крыльцу, опавшие листья и сосновые иглы шуршали у него под ногами.

— Ищешь кого-то? — спросила громко Николь, понимая, что он скоро все равно заметит ее.

Он вздрогнул и тихо выругался, вызвав у нее улыбку. Ей понравилось, что на этот раз она начала разговор.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, поднявшись по ступеням. — Холодно же.

Только тут Николь поняла, что она в халате, пушистых тапочках и без макияжа.

— Как ты меня нашел?

— По Интернету. Поверь, я не собирался врываться к тебе. Просто захотелось посмотреть, где ты живешь. — Не дожидаясь приглашения, Девлин уселся рядом с ней на качели. — Тебе что, не спится?

Николь кивнула. Ей вдруг стало менее холодно, нахлынувшие на нее эротические воспоминания согрели ее.

— Пригласи меня войти, — внезапно попросил Девлин, слегка наклонившись к ней.

Слово «пожалуйста», очевидно, не входит в его словарный запас.

— Завтра побеседуем, как и планировали, — как можно более невозмутимо ответила Николь.

— Ты не спишь. Я не сплю. Почему бы не поговорить сейчас?

— Потому что мы оба устали. И уже поздно.

— Ты вся дрожишь, — проговорил Девлин, не обратив внимания на последнюю фразу. — Это не полезно для ребенка.

— Я не делаю ничего такого, что могло бы повредить ребенку. — Почему она в самом деле не пускает его в дом, принялась размышлять Николь. Пытается доказать ему, что она прекрасно обходилась без него и впредь обойдется? Ей двадцать восемь лет, а ведет себя как подросток. — Хочешь горячего шоколада? — предложила она.