Валери Слэйт - На волнах страсти

Хм, наверное, такие воинственно-критические мысли о женской и мужской моде навеял ей этот странный сон. Она бродила одна по заколдованному замку, расположенному где-то высоко в горах, на самой кромке обрыва. Весьма похожему на «Херберштайн шлосс», тот романтичный замок в штирийских горах, в живописной долине реки Файнстритц, который она посетила в прошлом году осенью. Особенно ей запомнился огромный розарий и «Вульфсланд» — «земля волков» — заповедник со знаменитым «волчьим гротом», в котором эти хищники отделены от тебя только прозрачным стеклом.

Никто не попадался ей по пути через бесконечную анфиладу просторных и пустынных комнат, мимо покрытых темными дубовыми панелями стен, украшенных старинными гобеленами и портретами знатных предков, с застывшими в углах манекенами, одетыми в отполированные рыцарские доспехи. Ни одного живого человека. Однако огромные створки резных, щедро вызолоченных дубовых дверей беззвучно растворялись сами по себе при ее появлении и так же приглушенно закрывались за ее спиной.

Откуда-то издалека доносились звуки старинной музыки. Она смогла различить клавесин, арфу, флейту, скрипку, орган… Звуки становились все громче, как будто она приближалась к их источнику — танцевальному залу. Невольно она ускорила шаги, предвкушая, что вот-вот отворится очередная дверь и ее глазам предстанет уходящий вдаль, поистине безбрежный навощенный паркетный пол. А на нем — сотни пар, церемонно перемещающихся в старинном менуэте или кружащихся в классическом вальсе. Мужские и женские фигуры, облаченные в расшитые золотом камзолы и офицерские мундиры, в блестящие шелка и пышные кринолины. Или в черные фраки с развевающимися фалдами и белоснежную пену взлетающих ввысь кружев. При ее появлении звуки музыки сразу прервутся, все пары застынут в ожидании, повернувшись к ней лицом. А владелец замка, юный и прекрасный, с ярко-синими глазами и черными, как крыло ворона, локонами до плеч, подойдет к ней и молча протянет руки, приглашая присоединиться к праздничному торжеству.

В ее сне дверь в танцевальный зал действительно наконец, распахнулась. Только вместо кружащихся пар весь этот огромный, залитый светом, сверкающий и переливающийся зал со стенами и потолками, сделанными из ограненного хрусталя, заполняли огромные и разноцветные танцующие бабочки. Правда, при ее появлении все бабочки разом перестали порхать в воздухе и чинно расселись на протянутых поперек зала почти невидимых нитях. И тут же начали менять конфигурацию и расцветку, трансформируясь на ее глазах в нечто странное…

Над черно-бело-красным клетчатым мрамором пола, на разной высоте, на пересекавших зал тонких шнурах, словно движимые дуновением ветра, махали своими изящными и пестрыми крылышками прекрасные образцы… женских трусиков всевозможных фасонов и расцветок, разного уровня прозрачности и эротичности. На все вкусы и для любого настроения. От романтично-задумчивого до задорно-легкомысленного, от зазывно-интригующего до вызывающе-дразнящего. Классический сон мужчины-фетишиста, помешанного на женском белье… Странно. К чему бы это?

Вот если бы это были мужские трусики, тогда было бы понятно. Обычная эротическая женская фантазия с возможностью продолжения. Например, заполнить заодно весь этот зал обнаженными мужчинами, для каждого из которых она должна подобрать подходящий «наряд». И она создала бы сотни гармоничных ансамблей из лоскутков цветной ткани и чувственной пластики разнообразных мужских тел.

А потом выбрала бы из всей этой массы наиболее удачные образцы, способные украсить ее мужской гарем. И разместит всех осчастливленных в этом же замке, где они будут томиться долгими днями и еще более долгими ночами, тоскуя по ней и с нетерпением ожидая ее посещения. Конечно, она будет к ним милосердна и сострадательна. Каждый из избранных хотя бы раз в своей жизни вкусит аромат ее поцелуя и познает сочность ее лона, прежде чем его сбросят в пропасть… Впрочем, последнее — это уже из области мрачных мужских легенд об амазонках, искажающих золотые времена матриархата. Она совсем не кровожадна. Достаточно будет просто выпустить надоевшую «мужскую птичку» на свободу, чтобы он воспевал за пределами «золотой клетки» ослепительную красоту своей бывшей повелительницы…

Боже, какое это было бы сказочное великолепие! Стоит только представить, и сразу невольно слабеют колени, кружится голова и увлажняются собственные трусики. Но, к сожалению, это только фантазии, из которых ее так не вовремя и безжалостно вырвал звонок будильника. Опять пора на проклятую, опостылевшую работу. Каждый раз после мучительных раздумий, а стоит ли она того. И так каждое утро, пять раз в неделю. Маленький ад на земле, с небольшими перерывами для перезагрузки котлов кипящей серой и смены перегоревших сковородок.