Линда Холл - Пламя свечи

— Отпусти, пожалуйста!

Жан-Люк глубоко вздохнул и разжал объятия.

— Тебе надо дать приз за умение останавливать мужчин, — хрипло проговорил он. — С Пьером ты тоже играла в Снежную королеву?

Натали чуть не плакала. В ее душе боролись надежда и разочарование.

— В этом не было необходимости. Он ничего такого не позволял себе…

Еще до того как Жан-Люк перебил ее, она поняла, что попалась.

— Не позволял? Я тебя правильно понял? В прошедшем времени? Так ты дала ему отставку?

— Я не давала, — выражение триумфа на его лице задело ее. — Это он порвал со мной.

Брови Жан-Люка поползли вверх от удивления:

— И как же он это сделал?

Черт побери! Она с горечью призналась:

— Он сказал, что я должна сначала разобраться с тобой.

В этом стоило признаться хотя бы для того, чтобы увидеть, как меняется выражение его лица. Сначала он растерялся, потом пришел в бешенство. И все это в течение нескольких мгновений!

— Очень мило с его стороны! — рассыпался Жан-Люк в благодарности. — Преподнес мне тебя, можно сказать, прямо на блюдечке.

— Прекрати! Все было совсем не так.

Жан-Люк скептически хмыкнул и заявил снисходительно:

— Да как бы там ни было! По крайней мере, у одного из вас хватило ума понять, что ваши отношения обречены. У вас не было будущего.

Натали вздрогнула от негодования:

— Да будет тебе известно, он сказал, что намерен ждать, пока я окончательно не разберусь с тобой.

— Что ты говоришь! — захохотал Жан-Люк. — Он, оказывается, рыцарь на белом коне?

Натали с вызовом посмотрела на него и небрежно бросила:

— А еще он сказал, что если ты будешь плохо обращаться со мной, то тебе придется иметь дело с ним.

— Я сейчас упаду в обморок от страха! — закатил глаза Жан-Люк.

Натали до боли сжала руки в кулаки, чтобы не дать бешенству вырваться наружу. В этот момент Жан-Люк снова посерьезнел.

— Послушай, забудь о Пьере. Все это касается только тебя и меня. Дай нам шанс, Натали!

Шанс для чего? Чтобы пережить бурную короткую связь? А потом носиться со своим разбитым сердцем?

— Я боюсь, — просто сказала девушка.

— Боишься меня? — Брови его сошлись на переносице.

— Ты не понял, я не имею в виду физически…

— Хорошо, признаюсь тебе: мне больше не нужен реванш. С этим покончено. Я не хочу больше мстить или наказывать.

Натали понимала, что не может требовать от него любви — того, что сама отвергла, причем на виду у всех. Хотя именно к этому чувству стремилось ее сердце.

Она с несчастным видом стояла рядом с мужчиной, который всегда был для нее единственной мечтой и наградой. Жан-Люк взял ее за подбородок и осторожно приподнял голову.

— Натали?!

Она улавливала желание в его взгляде, которое он безуспешно пытался скрыть, но оставалась пассивной и безучастной. Он медлил, давая ей возможность принять решение. У нее была еще возможность отказаться и отстранить его. Вместо этого Натали безвольно открыла губы и подалась ему навстречу.

Жан-Люк прижался к ее губам, в этом поцелуе была и нежность, и неприкрытая мольба. Он обнял ее лицо ладонями и держал его как драгоценный сосуд.

Поцелуй становился все горячее и настойчивее. Он требовал ответа, и она ответила. Ее тело инстинктивно выгнулось, Натали прижалось к мощному торсу мужчины. Руки Жан-Люка скользнули вниз по ее спине и остановились на талии. Натали чувствовала, как земля уплывает у нее из-под ног, а перед глазами вспыхивают разноцветные звезды. Ее бедра напряглись и стали горячими, и это тепло волнами стало распространяться по всему телу.

Жан-Люк слегка отстранился от нее и оборвал поцелуй.

— Это ответ? — с надеждой и страхом спросил он.

Он хотел, чтобы она сделала выбор сама, и сейчас давал ей последний шанс. Натали понимала это. Он больше не хотел ни колебаний, ни остановок на полдороге.

Девушка чувствовала, как закаменело его тело. Каждый мускул словно замер в ожидании ее ответа. Сознание ее путалось, пытаясь отделиться от яростного зова ее женской сущности.

Натали понимала, что еще миг — и она вырвется, убежит, окончательно откажется от будущего, от надежды иметь семью, от простых человеческих радостей. Но тут словно что-то помимо ее воли взорвалось внутри, как будто пробудился от многолетней спячки чувственный вулкан.

— Да, — выдохнула она.

Тело Жан-Люка расслабилось, и ее накрыло горячей волной его дыхания. Он вновь начал целовать ее губы. Потом подхватил на руки и понес в дом. Ему не составило труда найти спальню, и, широко распахнув дверь ногой, он замер в изумлении.