Кэтрин Полански: Положение обязывает

Тони кашлянул, и шум снова стих.

— В этом году вы все заработали достаточно, чтобы начать мечтать о большем. Жду от вас новых приятных сюрпризов, а вам, Соммерс, заказываю статью об Элвисе Пресли — посмотрим, что вы сумеете вытащить на свет божий. А теперь продолжайте веселиться и пусть этот праздник запомнится вам надолго!

— Ты когда-нибудь научишься говорить серьезно? — вполголоса поинтересовалась Оливия, спускаясь следом за Тони со сцены и держа его стакан.

— Я все время серьезен… Да, здравствуйте. — Он пожимал руки и отвечал на приветствия. — Почему этого никто не понимает?.. Добрый вечер, Эндрюс, рад вас видеть.

— Потому что ты каждое выступление превращаешь в шоу.

— Привычка юности… Мэтт, зайди ко мне на следующей неделе… Между прочим, недавно я наговорил кучу серьезных слов журналу «Форбс».

— Попробовал бы ты сказать им нечто другое.

— Да, там ребята шуток не понимают. Равно как и администрация президента, вечная им память, то есть слава. — Тони с кривой улыбкой повернулся к ассистентке. — Все, Ви! Еще час, я поужинаю и отправлюсь домой, если тебя это так беспокоит.

— Да, пожалуйста. Редд завтра прилетит из Лос-Анджелеса, он звонил несколько минут назад.

— Отлично. Если уж теннис отменяется, скажи Редду, что я жду его у себя к восьми. Закажем пиццу.

Оставалось простое — постоять в толпе некоторое время, чтобы присутствующие заново привыкли к виду надолго покидавшего Нью-Йорк самого главного босса; все-таки сфотографироваться для светской хроники — это полезно; возможно, захватить с собой кого-нибудь и отправиться домой. Он вспомнил любимый диван и украдкой вздохнул.

Тони говорил о перспективах развития с редактором «Тонуса», пожилым флегматичным субъектом с обвислыми бульдожьими щеками (к чести его, надо сказать, бизнес он вел тоже по-бульдожьи), и рассеянно обводил взглядом толпу. Вот хорошенькая шатенка, которая ему призывно улыбается. Вот платиновая блондинка в ультрамодном платье, напоминающем рыбью чешую. Цвет волос будет отлично сочетаться с рукоятью моей новой трости. Тони не сомневался, что запустит очередной модный всплеск, стоит ему еще пару раз появиться с тросточкой на светском мероприятии. Получилась же та шутка с галстуками…

Он скомкал очередную фразу, остановившись взглядом на женщине, сидевшей вполоборота у стойки. Ноги. Черт возьми, какие ноги! И рыжие волосы, и профиль с античных римских монет. На ней было вечернее платье средней длины, ярко-алое, с открытой спиной. Когда незнакомка повернулась, не замечая взгляда Тони, он разглядел идеальный овал лица, тонкий нос и трогательную челку. Пожалуй, на сегодня сойдет вот эта красавица.

— Ви, — вполголоса произнес Тони, — вон та рыжая у стойки. Информацию о ней.

— Минуту. — Оливия отступила на шаг и коснулась гарнитуры. Тони ради интереса засек время. Через пятьдесят шесть секунд ассистентка снова стояла рядом.

— Линда Тайлер, финансовый консультант. Ее привел Ричард Сноу.

— Сгодится, — хмыкнул Тони, поставил пустой стакан на поднос.

Официантка улыбалась как заведенная, протягивая ему следующий. Оливия лишь покачала головой.

Линда точно засекла тот момент, когда Тони Мэтьюс обратил на нее внимание, и постаралась ничем не выдать ни своей радости, ни интереса к нему. Скользнула равнодушным взглядом — и отвернулась. Либо он сейчас подойдет, либо она через некоторое время привлечет его внимание более активно. Впрочем, боевых действий развертывать не пришлось — за спиной раздался голос Мэтьюса:

— Позвольте угостить вас коктейлем?

Линда медленно обернулась. Тони стоял рядом с ее стулом, небрежно опираясь на богато инкрустированную трость, а в другой руке держал стакан с виски. Зеленовато-карие глаза Мэтьюса — глаза сокола — были прищурены, на лице играла фирменная усмешка, которую очень любили тиражировать фотографы светской хроники. Элегантный темный костюм в еле заметную тонкую светлую полоску, небрежно расстегнутый ворот бежевой рубашки и эта щегольская трость — модный аксессуар, стоящий бешеных денег.

Тони Мэтьюс во всей красе. Он и не подозревал, сколько всего Линда знает о нем. Его лицо она знала теперь, как свое собственное отражение в зеркале, так как просмотрела не одну тысячу фотографий — благо видео- и фотоматериалов о Мэтьюсе существовало больше, чем китов в Тихом океане. Будучи среднего роста, Тони производил впечатление высокого человека — за счет харизмы и дьявольского обаяния. Владелец множества газет и журналов, управляющий нескольких крупных телеканалов, он, по слухам, вел переговоры о создании или покупке своей кинокомпании. Мэтьюс не брезговал недвижимостью, владел акциями крупнейших нефтяных, транспортных и пищевых компаний, играл на бирже, вкладывал деньги в новейшие научные исследования и в космическую промышленность. Его состояние оценивалось в восемь с половиной миллиардов долларов. Впрочем, статус миллиардера достался Мэтьюсу не сразу, принимая во внимание все ту же космическую промышленность, которая не спешила радовать его яблонями на Марсе, и широко известную черту характера — мотовство. Он любил покупать стоившие кучу денег и зачастую совершенно бесполезные вещи — от баснословно дорогих технических игрушек до отживших свое ядерных полигонов в Неваде. К чести его надо сказать, Мэтьюс не был жадным и щедро платил всем своим многочисленным сотрудникам, а также жертвовал огромные суммы на благотворительность. И при этом был самым известным плейбоем и язвой Нью-Йорка.