Карла Кэссиди - Предел мечтаний

— Этот район сейчас перестраивается. Я правильно поступила, когда решила открыть магазин именно здесь и здесь же поселилась.

— Это хорошо для вас, но не для Джины, — возразил Тэннер. — Она просто не готова окунуться в самостоятельную городскую жизнь. Она еще слишком молода и плохо приспособлена к тому, чтобы жить своим умом.

— Раз вас так беспокоит, как Джине здесь живется, так побудьте рядом с ней несколько дней, посмотрите, как она работает, как хорошо со всем управляется, — предложила Колетта.

Джина, казалось, пришла в ужас от такой перспективы. Тэннер нахмурился. Провести несколько дней в Канзас-Сити? Это не входило в его планы. Впрочем, он не ожидал, что сестра обретет столь мощную группу поддержки в лице своей соседки по квартире.

— Что ж, это недурная мысль.

Оставалось только надеяться, что ни сестра, ни Колетта не догадываются, насколько сильно охватившее его разочарование. События развивались совсем не так, как он рассчитывал, а он не любил, когда его планы рушились.

— Тэннер, я же знаю, сколько дел на ранчо весной! — воскликнула Джина. Ужас сверкал в ее глазах. — У тебя же просто нет свободного времени, чтобы болтаться здесь с нами.

— Ничего подобного, Джина. Я тебе давно рассказывал про мою шкалу ценностей. Семья всегда была для меня на самом первом месте. — Он умолк, отхлебнул кофе, после чего продолжал: — И не забывай, у меня на ранчо работают хорошие ребята. Дела будут идти как по маслу и без меня. Я уже забронировал номер в гостинице на этой самой улице. Так что если я побуду здесь пару дней, то, может быть, почувствую себя спокойнее.

Он выдавил из себя улыбку. Он не стремился успокаиваться. И покинуть Канзас-Сити желал только при условии, что Джина будет следовать за ним на буксире. Законных рычагов давления на нее в его распоряжении нет. Она — совершеннолетняя и имеет полное право не возвращаться туда, где выросла.

Но еще Тэннер знал, что у кошки есть множество способов изловить мышку. И лучший способ заманить Джину к родным пенатам — заручиться поддержкой Колетты.

Он поднял глаза на красивую блондинку, и внезапный прилив адреналина в крови подсказал ему, что перед ним еще одна мышка, которую он не прочь изловить.

— Просто не верится, что ты так поступила, — вздохнула Джина, когда они с Колеттой вновь остались в квартире вдвоем.

— Поступила как?

Колетта сбросила туфли и бухнулась на диван.

— Да предложила Тэннеру поболтаться здесь несколько дней. — Джина расхаживала взад и вперед по комнате, дрожа от напряжения. — У него же теперь будет только больше возможностей втянуть меня в то, что нужно ему, а не мне.

Джина опустилась на стул напротив дивана.

— Джина, мне кажется, он просто заботится о тебе. А посмотрит на тебя день-другой — и обязательно убедится, что у тебя все нормально.

Джина наклонилась вперед.

— Колетта, ты его не знаешь. Он безжалостный. Не покупайся на его шарм, не дай ему себя обмануть. Он упрямый как дьявол. У него даже девушки нет.

— Джина, это дело твое и твоего брата. Ему нет нужды очаровывать меня. Это тебя он собирается увезти на семейное ранчо.

— Он хочет, чтобы я получила диплом, устроилась учительницей в местную начальную школу и рано или поздно вышла замуж за Уолта Тиббермана.

— Кто такой Уолт Тибберман? — с любопытством спросила Колетта.

Джина придвинула свой стул ближе к Колетте.

— Уолт работает у Тэннера на ранчо. Хороший парень, трудяга, и глаз на меня положил, но я к нему ни на столечко ничего не испытываю. Никакого между нами волшебства.

Колетта прикусила язык. Она не верила в волшебство такого рода. Любовь, насколько ей известно, — это красивая иллюзия, которую придумали, чтобы продавать цветы и поздравительные открытки, красивое слово, за которым скрываются мимолетные увлечения и похоть. А еще любовь, в представлении Колетты, — это спасательный круг для жалких прилипчивых женщин, которые боятся провести остаток дней в одиночестве.

Она поднялась и с улыбкой посмотрела на молодую подругу.

— Джина, если твоя жизнь здесь — это то, что тебе нужно, значит, не поддавайся брату; вот тебе мой совет. И на этом я отправляюсь спать.

Но и несколько минут спустя, уже переодевшись в ночную рубашку, Колетта продолжала думать о Тэннере Ротмане.

Он не просто крепко сбитый красавец, на которого приятно посмотреть; он весь излучает очарование. Его забота о сестре очевидна, его стремление убедиться, что у нее все в порядке, только усиливает его притягательность.