Агата Мур - Танец страсти

К ее удивлению, Крис не стал спорить, а положил перед собой лист бумаги, взял ручку и принялся писать. Закончив, он протянул лист Дженифер и откинулся на спинку кресла, попыхивая сигарой.

Дженифер, внимательно прочитала написанное, сложила лист вдвое и убрала в сумочку. Не заверенный нотариусом, этот документ не будет иметь большого веса в суде, но все равно это лучше, чем ничего.

На столе зазвонил телефон, и Дженифер воспользовалась моментом, чтобы закончить разговор. Крис, так и не сняв трубку, поднялся, проводил Дженифер до двери.

— Итак, среда, семь часов вечера.

У Дженифер едва хватило сил на вымученную улыбку.

— Не могу сказать, что буду ждать с нетерпением.

Оставив за собой последнее слово, она вышла в галантно распахнутую Крисом дверь, кивнула секретарше, и наконец оказалась в коридоре. Плохо понимая, где находится и что делает, Дженифер побрела к лифту. В ушах звучали последние слова Криса: «Среда, семь часов вечера».

В кабине лифта никого больше не было, и Дженифер казалось, что спуск продолжается вечность. Она посмотрела на себя в зеркало и удивилась, что выглядит почти так же, как час назад, когда поднималась во владения Криса Манкузо. Внизу тоже все было по-прежнему. Люди спешили домой, разговаривали, смеялись, как будто ничего не произошло. Никто, ни один человек, не остановился и не уставился на Дженифер. Никто не показывал на нее пальцем. Никто не бросил ей в спину обидное слово. Мир не обратил никакого внимания на ее драму. Миру было наплевать на то, что Дженифер Кармайкл продала себя Крису Манкузо. За двести пятьдесят тысяч долларов.

Дженифер не помнила, как дошла до стоянки, как села в машину, как повернула ключ зажигания.

И только войдя через четверть часа в свою квартиру, она вдруг поняла, что, будь мир другим, не таким безразличным, она вряд ли дожила бы до среды.

Остававшиеся до среды дни пролетели быстро, как будто кто-то нажал на кнопку ускоренного воспроизведения. Дженифер предприняла несколько осторожных попыток достать деньги, но они не дали желаемого результата. Нелсон тоже, не сидел сложа руки, но и ему повезло не больше, чем сестре.

Дженифер вернулась домой в шесть часов, приняла ванну, переоделась и выпила кофе. Ждать оставалось совсем недолго.

Еще через час она и Крис уже сидели за столиком в ресторане. Посетителей было немного, но среди них оказалось несколько знакомых, и Дженифер, то и дело ловила на себе любопытные взгляды. Впрочем, ее спутник вызывал к себе гораздо больше внимания, особенно со стороны представительниц прекрасного пола.

Дженифер прекрасно понимала, что ей завидуют. Едва ли не любая из присутствующих здесь женщин с удовольствием поменялась бы с ней местами. Ей же было не по себе, и каждая минута в обществе этого человека только усиливала нервное напряжение. Каждое его слово, каждый жест, каждый знак внимания становились для нее пыткой. И при этом Дженифер ничего не могла поделать, связанная с Крисом невидимыми, но прочными нитями обязательства.

— Еще шампанского?

— Нет, спасибо.

— Как хотите.

— Впрочем, да, налейте еще.

Дженифер протянула ему высокий бокал на тонкой ножке. К черту репутацию. Через час или полтора они останутся наедине, и будет лучше, если эти последние минуты покроет алкогольная дымка. Может быть, стоит вообще напиться вдрызг, и пусть он делает с ней, что хочет.

Она вздохнула. Если бы все было так просто.

— Вы прекрасно выглядите сегодня, — заметил Крис.

— Вот как? — Дженифер усмехнулась. — Для вас — самое лучшее.

Выбирая, что надеть, Дженифер переворошила едва ли не весь свой гардероб и в конце концов остановилась на шелковом платье вишневого цвета с довольно смелым декольте. Густые волнистые волосы не требовали украшений, и она просто перехватила их обручем, подаренным несколько лет назад отцом после его поездки в Испанию. Дополнили наряд скромная золотая цепочка на шее и серьги.

Из вещей Дженифер взяла с собой смену белья, юбку и джемпер. Все это она затолкала в сумку, которую Крис положил в багажник дорогого двухдверного «понтиака Гран-при».

Вообще он вел себя вполне сдержанно, не делал попыток прикоснуться к ней или обнять, не отпускал двусмысленных шуток и почти не разговаривал. Со стороны могло показаться, что они не более чем деловые партнеры, пришедшие в ресторан не столько ради удовольствия, сколько по необходимости соблюдать требования этикета. Впрочем, в определенном смысле так оно и было.