Филис Хаусман: Наше прошлое, вернись!

После того, как самолет набрал высоту и стюардесса принесла кофе, Майкл решил, что пришло время отбросить гордость и выложить на стол последний козырь. Он достал из саквояжа пачку конвертов.

— Это и есть то срочное дело, о котором тебе стало известно пару минут назад? — насмешливо спросила Лора.

— Нет. Этому делу уже более пятнадцати лет. — Он протянул ей пачку и как можно мягче сказал: — Прочти их. Я знаю, что нервы у тебя сейчас натянуты. Но все же сделай это до того, как встретишься с отцом. А поговорим после.

Покоренная теплотой его голоса, Лора развязала ленточку и открыла первый конверт. Это было ее собственное письмо, написанное много лет назад в Эквадоре.

«Мигуэль.

После того, что произошло между нами, наверное, глупо писать тебе. Но когда я услышала об извержении Антисаны и о том, что ты с несколькими другими добровольцами из Корпуса поехал в Ориент помогать пострадавшим, я не выдержала, беспокоясь о тебе…»

Дрожащими руками она открыла другой конверт и принялась читать:

«Дорогая, милая Лора!

Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить. Но я безумно тебя люблю и хочу, чтобы ты это знала. Наверное, вчера я повел себя как самый жалкий трус, но, увидев тебя вместе с отцом и убедившись, что он и есть тот самый знаменитый Нордхейм, я не мог остаться. Я подумал, что ничего не смогу дать тебе взамен. Взамен того, что ты теряешь, выйдя за меня замуж. Ибо мистер Нордхейм никогда не согласится на наш брак, и на его помощь рассчитывать не придется…»

Дальше следовало то, что Лора уже слышала от Майкла в «Отеле сэра Фрэнсиса Дрейка». Прочитав остальные письма, она убедилась, что на каждое, написанное ею, следовал ответ Мигуэля.

С тех пор прошло полтора десятка лет. Но свое тогдашнее отчаяние Лора помнила, как будто это случилось только сегодня. А письма Мигуэля свидетельствовали, что и он безумно страдал, переживая гибель их любви.

По лицу Лоры покатились крупные слезы. Она беспомощно смотрела на мужчину, сидящего рядом, не в силах сказать ни слова. Майкл тоже молчал. Он думал о том, что теперь, когда Лора узнала наконец правду, она сама должна решить, как поступить. Сжав ее руку, Майкл осторожно взял письма и положил обратно в саквояж…

Прилетев в Финикс, они тут же арендовали машину и поехали в больницу. В последний раз Лора видела своего отца месяц назад. И с трудом узнала его в сморщенном, высохшем старике.

Густав Нордхейм… Этот известный всему миру ученый и общественный деятель отошел от дел уже давно. Но до сегодняшнего дня у Лоры оставался отец, похожий на человека, лежащего сейчас перед ней на больничной койке.

Еще до разговора с врачом Майкл понял, что Густав не доживет до утра. Лора села у постели, взяла высохшую руку отца в свою. Нордхейм узнал ее и улыбнулся. Они долго вспоминали годы, проведенные вместе.

Майкл сидел в темном углу палаты, наблюдая за ними и слушая разговор дочери с отцом. К трем часам ночи голос Лоры перешел в шепот. И вдруг затем затих…

Задремавший было Майкл резко вскинул голову. Лора стояла у постели и смотрела на отца. Затем наклонилась, поцеловала его в лоб и нажала на кнопку вызова медсестры.

— Он ушел, — сказала Лора срывающимся шепотом.

Она с невообразимой тоской смотрела на неподвижную, вытянувшуюся фигуру Густава, его высокий лоб, за которым скрывался неповторимый, выдающийся интеллект…

Обняв одной рукой Лору за плечи, Майкл вывел ее из больницы и усадил в машину. Через несколько минут они остановились около небольшого мотеля. Мысли Лоры перемешались. Голова была как в тумане. Она смутно чувствовала, как Майкл снимает с нее туфли, верхнюю одежду и укладывает в постель в одной комбинации. И лишь когда он заботливо прикрыл ее одеялом и направился к двери, подняла голову и спросила:

— Ты куда?

— К себе в номер. Он через стенку с твоим.

— Пожалуйста, не уходи… Не покидай меня.

— Не покину…

Майкл вернулся, быстро разделся, скользнул под одеяло и, бережно обняв дрожавшую как в лихорадке Лору, заботливо согревал ее теплом своего тела, пока она не заснула.

— Дорогая, пора вставать! Ты себя нормально чувствуешь?

Озабоченный голос Майкла заставил Лору открыть глаза. Она понимала, что надо возвращаться в больницу. Но в последние полчаса то просыпалась, то снова засыпала, не в силах заставить себя освободиться от теплых рук, державших ее в объятиях.

— Мигуэль, ты не оставил меня, — сонно прошептала Лора, намереваясь подремать хотя бы еще несколько минут.