Сандра Филд - Три дара любимому

Джаред поднял голову. Его сердце сжалось от скверного предчувствия. Действительно, со стороны его дома доносился вой полицейских сирен и видны были красно-синие огни на крышах машин. Джаред поспешно схватил сумку с вещами, бросился к дому. Тут же полицейский преградил ему дорогу.

— Извините, сэр, но дальше нельзя.

Джаред рявкнул:

— В чем дело? Это мой дом.

— Двое грабителей, сэр. Точнее, двоих мы уже схватили, а теперь проверяем дом — нет ли там сообщников.

В этот момент Джаред заметил двоих мужчин в наручниках, стоящих у машины.

— Они были в доме?

— Да, сэр. Вы — Джаред Холт?

Джаред кивнул.

— Сработала система безопасности?

— Нет, сэр. Полицию вызвали из дома.

У Джареда снова невпопад стукнуло сердце.

— Дома никого нет. Моя жена... в отъезде.

— Кажется, в службу 911 позвонила женщина, сэр.

— Из этого дома? Вы уверены?

— Да, сэр. Она...

Охваченный ледяным ужасом, Джаред резко спросил:

— Где она?

— Мы пока что не знаем, сэр... Мы как раз собирались...

— Бога ради, что же вы здесь стоите? Надо найти ее!

Он рванулся к дому, но полицейский остановил его. Джаред рявкнул:

— Вы можете пойти со мной, или я пойду один. И пусть небеса помогут тому, кто будет стоять на моем пути!

Офицер полиции — мальчишка лет двадцати — прокричал остальным полицейским какие-то приказания. Когда Джаред подбежал к двери дома, молодой офицер уже следовал за ним.

— Наверх, — коротко бросил Джаред. — Женщина назвала свое имя?

— Нет, сэр.

Это должна быть Дейвон. Никто другой. Но где она? Взбегая по широкой лестнице на второй этаж, Джаред представлял себе чудовищные картины. Ее изнасиловали. Избили, и она лежит без сознания. Или убитая, в луже крови.

Каждый нерв в его теле восставал против этого. Она не может умереть. Только не его нежная и добрая Дейвон. Этого не может быть... он этого не переживет.

Ведь это он сам бросил ее здесь одну.

Хозяйская спальня была пуста, все было так же, как он оставил, уезжая. На кровати никто не спал. Чувствуя, как холодеет в жилах кровь, Джаред крикнул:

— Дейвон? Ты здесь? Все в порядке, ты можешь выйти.

— Сюда, сэр.

Джаред тоже услышал — сначала шум из одной из гостевых комнат, потом дрожащий и слабый голос Дейвон:

— Джаред? Это правда ты?

— Здесь со мной полиция... открой дверь.

Он услышал, как что-то двигают. Тяжелое, большое. Задыхаясь, Дейвон сказала из-за двери:

— Очень тяжело... я не знаю, смогу ли... а, вот, пошло...

После этого Джаред услышал, как щелкнул замок, дверь открылась.

На Дейвон поверх ночной рубашки был голубой шелковый халат, ее глаза были огромны, лицо — белее, чем простыни, разбросанные на кровати за ее спиной. Ее пальцы, сжимавшие край дверного косяка, тоже были белыми, — казалось, она вот-вот упадет. Сделав три шага к ней, он сжал ее в объятиях, прижал к груди, ощущая, как все его существо переполняют радость, облегчение и еще какое-то чувство, прежде ему не знакомое, но сильное и всеобъемлющее, словно океанские воды.

— Слава богу, ты жива, — севшим голосом прошептал он.

Ее била дрожь. Подошел еще один полицейский, быстро осмотрел комнату. Джаред продолжал стоять, прижимая к себе Дейвон и чувствуя, что держит в своих руках все счастье мира. Он заслужит прощение. И в другой раз своих ошибок не повторит. Теперь все будет так, как надо.

Зарывшись лицом в ее волосы, он сказал:

— Одевайся — мы едем в отель.

— Я ненавижу этот дом, — пробормотала она.

— Я не должен был оставлять тебя здесь. Где твои вещи?

Она отстранилась, не глядя на него.

— В комнате... Я сейчас вернусь.

Последовавшие за этим полчаса показались Джареду столетием. Кроме двух пойманных грабителей, в доме больше никого не обнаружили. Дейвон и Джаред никогда их прежде не видели. Дейвон отвечала на вопросы молодого офицера полиции, а Джаред не выпускал ее из объятий, словно хотел вечно защищать ее от всего мира. После расспросов их отвезли в город на патрульной машине, и они отправились в роскошный отель, принадлежавший корпорации Джареда. В номере на верхнем этаже коридорный оставил их вещи, Джаред щедро наградил его чаевыми и закрыл дверь. Наконец-то он остался наедине со своей женой.

На ней были потрепанные джинсы и зеленый свитер, она выглядела измученной и неуверенной, мягкий свет лампы на стене отбрасывал тени на ее худое лицо с выступающими скулами и длинные волосы. Теперь, когда они остались одни, он не знал, что сказать. Что сказать и что сделать.