Марша Ловелл: Аромат этих роз

— Почему? — спросила она.

— Почему? — Джош посмотрел на нее так, словно не верил своим ушам. — Неужели непонятно? Видите ли, вопреки тому, что вы, вероятно, думаете, мужчины не готовы заниматься сексом с кем угодно и когда угодно, во всяком случае я… вопреки общему мнению. Вы что, собирались заплатить мне, когда дело будет сделано?

Она смущенно хмыкнула.

— А что, это повлияло бы на ваше решение?

— Ну и ну, леди, вы меня убиваете!

— Я пошутила, — пробормотала она, — прошу прощения. Я не имела в виду, что вы жиголо.

— Слава богу, вы меня утешили! — Сарказм Джоша был таким острым, что, казалось, мог бы разрезать стекло. — Полагаю, насчет всего остального вы тоже пошутили, я прав?

— Нет, я говорила серьезно. Мне действительно нужна ваша помощь в моей… гм… ситуации. И сегодня же вечером. По правде говоря, у меня нет выбора. Я понимаю, моя просьба кажется дикой, и я не могу объяснить вам, в чем дело, но это для меня очень важно. — Она опустила взгляд и уставилась на столешницу. — Что ж, я должна была хотя бы попытаться.

Похоже, она не знает, куда деваться от унижения, понял Джош. Он протянул руку, погладил незнакомку по щеке.

— Значит, говорите, я — беспроигрышный вариант. Интересно, что это означает в устах скромницы вроде вас? Что я человек сомнительных моральных устоев? Или дурной репутации? А вы, значит, девственница? — Он придвинулся ближе. — Полагаю, есть только один способ это проверить. Конечно, для такого типа, как я.

Его губы были твердые и одновременно нежные, и через несколько мгновений они словно сплавились с ее губами. Она на секунду опешила, но, когда прошло первое потрясение, в ней проснулось любопытство. Целоваться с Джошем — это все равно что есть ананас: сладко, но в то же время немного обжигает губы. Она прижалась к нему и положила руку ему на грудь.

И вдруг все кончилось так же внезапно, как и началось. Ошеломленная, она открыла глаза, дыша, как после пробежки. Она отметила, что дыхание Джоша тоже стало неровным. Его голубые глаза сверкали, как два сапфира.

— Как тебя зовут?

— Эйлин.

— Извини, Эйлин, но я не буду с тобой спать.

Десять минут спустя Джош вытащил с танцпола своего приятеля.

— Адам, мне нужно с тобой поговорить. Прямо сейчас.

— Я уже почти обаял шикарную блондинку, используя твою патентованную методику! У тебя что, решается вопрос жизни и смерти? — Адам не скрывал своего недовольства.

— Именно жизни и смерти! — угрожающе прорычал Джош. — Я собираюсь тебя убить за эту дурацкую шутку.

— Какую еще шутку?

— Не притворяйся идиотом! — Джош все еще пребывал под впечатлением инцидента в баре и злился на себя за то, что Эйлин и ее «трогательная» просьба подействовали на него так сильно. Он отказал Эйлин, но его тело все еще протестовало против решения разума. — Это же надо такое состряпать! Девственница, этакое ранимое и напуганное существо, называет меня беспроигрышным вариантом и просит заняться с ней сексом! Это уж слишком, даже для тебя.

— Дружище, я не представляю, о чем ты говоришь, но мне вдруг стало очень интересно.

У Джоша неприятно засосало под ложечкой.

— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь? Что это не ты ее подослал?

— Нет, не я, но после твоих слов я уже жалею, что это так.

Явная заинтересованность Адама убедила Джоша в том, что друг говорит правду.

— Кто же тогда меня разыграл? — Джош потер подбородок. — Что за дурацкая…

— Постой, Джош, откуда ты знаешь, что это розыгрыш?

— Она заявила, что она девственница, но я на это не купился.

— Почему же?

Потому что Джош не представлял, зачем еще ей это нужно, если не для того чтобы его разыграть. Потому что он не мог понять, кто она на самом деле. Нет, решил Джош, она не может быть настоящей. Вслух он ответил:

— Во-первых, ей двадцать девять лет. Адам удивленно хохотнул.

— Я не шучу! Она, конечно, не выглядит на двадцать девять, но у меня такое чувство, что, если бы я попросил ее показать удостоверение личности, она бы его немедленно предъявила.

— Почему ты думаешь, что она соврала насчет своей невинности? — заинтересовался Адам.

Из-за поцелуя, подумал Джош. Его тело до сих пор горело как в огне, а кровь бурлила как шампанское. Ни одна девственница на свете не может так целоваться. Он помолчал, пытаясь найти более весомый аргумент.

— Во-вторых, она настаивала, что ей нужно лишиться невинности именно сегодня. Как будто это какая-то миссия! Потому-то ей и понадобился этот чертов беспроигрышный вариант.