Софи Уэстон: Полночное венчание

Холли мысленно заставила себя встряхнуться. Все теперь позади. Отец, которого она едва узнала, уже мертв. Сестра, ополчившаяся на само ее существование на свете, разделена с ней целым океаном и пятью годами разлуки.

И это означает, что Холли одинока. Зато она свободна.

Мысленно поздравив себя с такой удавшейся жизнью, она поудобнее взяла коробки и зашагала по длиннейшему коридору в направлении офиса Комитета по охране природы.

— Благодарю вас, джентльмены, — сказала Шер. — Ваши слова заставили нас о многом задуматься. — Это был явный знак замолчать.

Джек с усилием подавил протестующий возглас. Он не успел коснуться в своем докладе и половины проблем. Он предупредил, что расскажет о планах «Армор Дизастер Рекавери» за ланчем. Однако все это планировалось до несдержанной вспышки Рамона. Шер эмоциональности не терпела.

Он поднялся на ноги.

— Благодарю вас, мадам Шер.

Рамон Лопес изумленно, не веря своим ушам, воззрился на него.

— Но мы не можем просто уйти. Комитет…

— …получил наши бумаги, — спокойно закончил за него Джек и, стиснув спинку кресла Рамона, добавил: — И, разумеется, мы в любое время сможем ответить на все возникшие вопросы.

— Спасибо, доктор Армор, — сказала Шер. — Не сомневаюсь, что у нас возникнет немало вопросов. И нам очень поможет постоянная связь с вами.

Что-то бормоча сквозь зубы, Рамон взял у Джека кейс, и они вышли. Оказавшись за дверью, он испустил вопль.

— Черт! Ну почему я не могу держать рот закрытым!

Джек проверял, включен ли его мобильный телефон, и не поднял глаз на своего помощника.

— В следующий раз будешь умнее.

— Я не должен был терять терпение. Надо было продолжать спокойно их уговаривать. Как ты. Из-за этого мы потеряем все. Все.

— Забудь, — сердито сказал Джек. — Просто придется искать другие пути, не более того.

Рамон изумленно покачал головой:

— Тебя вообще что-нибудь может выбить из седла?

Джек рассмеялся.

— Любая неудача — это новая возможность, если ты правильно на нее посмотришь, — ответил он.

Рамон наконец улыбнулся.

— Это касается и той нью-йоркской журналистки, которая так хотела тебя сфотографировать? — съязвил он в ответ.

Сплетни о новой победе босса над Ритой Карузо уже заполняли почтовые ящики на сайте «Армор Рекавери».

— Жду не дождусь, чтобы на это посмотреть, — добавил Рамон, к которому возвращалось чувство юмора. — Ты ведь сам говорил, что нам нужна известность.

— Да, но не такого рода.

— «Осведомленность общественности относительно проблем загрязнения природы равна нулю», — процитировал Рамон.

Это был один из пунктов доклада, который они оставили для рассмотрения Комитета.

— «Журналисты прибыли после срочного сигнала тревоги. Но большинство людей умирает не сразу, а лишь спустя некоторое время после катастрофы. И мы должны приложить все усилия, чтобы это остановить». — Он улыбнулся. — Неужели нельзя ради этого попозировать перед камерой заинтересовавшейся тобой женщины?

Джек возвел глаза к небу. Точнее, к ярко освещенному потолку парижского коридора.

— Ладно, ладно, убедил. Отдам себя на растерзание бюрократам, если это поможет нашей работе. И буду позировать для роскошных картинок с лошадьми, — жестко сказал он.

Рамон даже испугался.

— С лошадьми?

— Карузо — фоторепортер в журнале «Элеганс». Их интересуют только моды, секс и сплетни. Признаться, я был очень удивлен, что они прислали кого-то и к нам.

— А откуда тебе известно, чем интересуется «Элеганс»? С каких пор ты читаешь что-либо, не относящееся к работе?

Наступила короткая пауза. Потом Джек ровным голосом сказал:

— Их любила читать Сюзанна.

От Холли, которая, словно циркачка, с трудом удерживала в равновесии гору коробок, не укрылась напряженная атмосфера в коридоре, где стояли эти двое: один маленький и взъерошенный, другой — высокий и холодно-сдержанный.

— Мне очень жаль, Джек. Я не подумал, — сказал по-английски невысокий.

Несколько секунд высокий медлил с ответом. Потом сказал:

— Посмотрим на все с положительной стороны. По крайней мере ты избавил нас еще от сорока восьми часов пребывания здесь.

Холли прижала одной рукой верхушку ненадежного сооружения из коробок и направилась к ним.

— Сорок восемь часов? — повторил с ужасом невысокий. — Ох, Джек, это не может так затянуться.

Подойдя ближе, Холли хорошенько разглядела высокого мужчину. Он был просто великолепен. Она нахмурилась. По ряду немаловажных причин великолепные мужчины ей были несимпатичны.