Джоан Пикарт - Поездка в Техас

— Возьми бутерброд. Тебе сразу станет лучше.

— Нет, не возьму. Черт возьми, Трейси, ты не переигрываешь?

— Ради Бога, Мэтт, тебе совсем не нужно оставаться здесь. Джонатану и мне будет хорошо вдвоем без… ой, забудь то, что я сказала, — испугалась Трейси, увидев свирепое выражение его лица.

Они мгновенно прикончили содержимое корзинки, потом Мэтт исчез и вернулся с пустой бутылкой и старомодной детской соской.

— Вот, — сказал он, — посмотри, готов ли ребенок к такой жизни?

Трейси вылила остатки молока в бутылку и сунула ее в рот теленку. Она болтала всякую чепуху, заставляя его пить, и радостно вскрикнула, когда Джонатан начал осторожно сосать. Он высосал всю бутылку и со вздохом облегчения задремал.

— Ты видел, Мэтт? Ты видел?

Мэтт надвинул свой стетсон на лоб и сел, прислонившись к стене. Его ровное дыхание свидетельствовало о том, что он спит. Трейси улыбнулась, подползла к нему и прислонила голову к его плечу. Все было замечательно и очень было похоже на безумие. Вот она сидит, грязная и усталая, в яслях конюшни с маленькой смешной телочкой и смертельно усталым длинноногим ковбоем, которого она любит так сильно, что невозможно описать словами, и чувствует себя самой счастливой женщиной на земле.

Она была дома. Джонатан позволил ей понять многое. Она пережила такое напряжение всех своих чувств, такую решимость победить, что поняла — именно так жил Мэтт каждый день на своем ранчо. Теперь она понимала, что ей делать. Винди был убежден, что Мэтт снимет с себя часть забот, а Трейси поможет ему в этом. И он оказался прав — вместе они все могли преодолеть.

— Спасибо, Джонатан, — пролепетала Трейси, смахивая слезы со щеки.

Ей оставалось сделать совсем немного, чтобы вернуть долги той, другой жизни, подумала Трейси. Она обещала Бобу написать статью о ранчо и провести интервью с женой вице-президента. Утром она возвратится в Детройт и, как только все сделает, сразу же приедет к своему Мэтью Кендалу Рамсею навсегда.

— Мэтт, — нежно позвала она и потрясла его за плечо, — просыпайся.

— А? Что случилось, Дасти? — пробормотал он спросонья, снимая шляпу с лица.

— Нет, это не Дасти. Это я, Трейси.

— Что? Привет, малышка! Как поживает Джонатан? Эй, он выглядит великолепно.

— Да, у него дела пошли отлично. Теперь он может спать всю ночь напролет.

— У меня ноет все тело, — сказал Мэтт, вставая на ноги. — Давай-ка убираться отсюда. Послушай, ты сделала невозможное с этим теленком. Я, право, горжусь тобой.

— Мне нужно поговорить с тобой, Мэтт.

— Ладно, по дороге домой.

Ночь светилась мириадами звезд, и Трейси наслаждалась теплым ветерком, дувшим в лицо.

— Мы не могли бы пойти к бассейну? — спросила она.

— Конечно. Там всегда случаются интересные вещи, если я верно припоминаю. Хотя плавать мы сегодня не сможем. Мы сразу же заснем и погрузимся на дно. Ты выглядишь какой-то чересчур спокойной, Трейси. Что-то еще случилось кроме того, что ты чертовски устала?

— Давай присядем.

— Ну, Трейси, — сказал Мэтт, когда они уселись в шезлонгах. — Что случилось?

— Мэтт, звонил Боб Эдвардс и сказал, что мне нужно срочно вернуться в Детройт, потому что…

— Что ты такое говоришь? — прервал ее Мэтт.

— На завтрашний день назначено интервью с женой вице-президента, которое…

— Завтра… — Мэтт вскочил на ноги.

— Она дала согласие при условии, что интервью буду брать только я и…

— Вот так я и думал — ты вскочишь в самолет и вернешься к большой карьере, славе и успеху. Я не верю своим ушам. Ведь я решил, что ты говоришь искренне о чайке, которую ты нашла. Ты сказала, что Джонатан явился для тебя поворотным пунктом.

— Мэтт, послушай меня. Я хочу жить здесь, с тобой, как твоя жена. Я вернусь в Детройт только для того, чтобы…

— Вновь вернуться в тот мир, который предлагает тебе все. Если ты уедешь, то никогда не вернешься сюда.

— Нет, я вернусь.

— Решай сама, но не играй этим, Трейси. Если ты любишь меня, это ранчо, Джонатана, все, что здесь есть, ты не поедешь в Детройт.

— Но это нечестно. Я многим обязана Бобу.

— А мне? Как же я? Я тот мужчина, которого ты, предположительно, любишь. Я жду твоего ответа, Трейси. Ты остаешься?

— Я не могу. Мне нужно взять интервью.

— И еще одно, и еще несколько последующих.

— Нет! — она вскочила и встала перед ним. Она очень хотела переубедить его, но не знала, как это сделать.

— Черт побери, Трейси, почему ты не можешь любить меня? Я целую жизнь ждал тебя, поверил тебе. И что на самом деле? Телефон звонит, большой город зовет и ты уезжаешь. Нет, ты не вернешься. Но как я молил Бога, как я его молил, чтобы ты не уезжала. Все кончено, Трейси. Ты сделала свой выбор, Трейси.