Карен Зее - Лунная соната

— Я готова слушать эту музыку вечно.

— Дорогая, есть и другие, не менее прекрасные мелодии. Многие композиторы посвящали свои произведения возлюбленным. Ты слышала о Бетховене? Он создал потрясающую «Лунную сонату» и посвятил ее своей возлюбленной Джульетте Гвичарди.

— «Лунная соната»? Она так и называется?

— Да, я как-нибудь доставлю тебе это наслаждение, ее особенно хорошо слушать ночью, когда светит полная луна и кажется, будто весь мир замер в восхищении.

— Дэвид, я чувствую себя рядом с тобой такой необразованной…

— У тебя чуткое сердце, и ты быстро схватываешь прекрасное, ты молода и успеешь познакомиться с самыми дивными музыкальными произведениями. А теперь слушай — сейчас самый напряженный и захватывающий момент… У Равеля потрясающее чувство ритма. Когда у меня будет свой дом, в нем всегда будет звучать музыка.

— Разве у тебя не было дома раньше? — решилась спросить его Саманта впервые со дня знакомства.

— Был, давно, — сказал он отстраненно.

— Ты никогда не рассказывал мне о нем.

— А ты хочешь знать?

— Да. Мне интересно все, что связано с тобой.

— Мне нелегко об этом говорить… пока, но когда-нибудь я расскажу тебе все.

— Понимаю, — кивнула она. Зачем лезть в душу человеку, когда он еще не готов открыть ее?

* * *

Саманта подыскала квартирку, маленькую, но приличную и удобную, а главное — близко от города, проще говоря, на окраине. Когда Дэвид в конце дня заехал за ней в офис, она поделилась своей радостью.

— Поздравляю. — Он нежно обнял ее за плечи. — Как я люблю, когда ты улыбаешься. Ну, поехали домой, и ты мне подробно расскажешь о своем дворце.

— Дэвид, перестань насмехаться!

— Все, молчу.

Они сидели на кухне и пили чай. Наконец Дэвид решился:

— Сэми, в субботу день рождения Энтони, моего кузена. Приглашаю тебя поехать вместе со мной на вечеринку.

— О нет, вряд ли я смогу.

— Не вижу причин для отказа. Ты же в субботу не учишься. Если не согласишься добровольно, я поступлю, как пещерный дикарь, — взвалю тебя на плечи и понесу.

— Ты не сделаешь этого!

— Сделаю! Ты еще не знаешь, каков я, если меня раззадорить.

Она уткнулась в йогурт, как бы не слушая, потом вздохнула и сказала:

— Я не подхожу для таких вечеринок.

— О чем ты?

Саманта подумала, что он все-таки очень наивный, если не понимает: да ей просто нечего надеть. Там будет весь свет, как говорят в народе, а она придет в старом платье с чьего-то плеча? Причем впервые в дом его родителей?

— Дэвид, мне неудобно говорить об этом.

— Понятно! Дело в тряпках.

— Не в тряпках, а в наряде, без которого в кругу твоей семьи нельзя появляться. Но это еще не все. Скажем, я найду что надеть, но я не знаю, как вести себя в вашем кругу, о чем говорить.

— Разве ты беспокоилась, когда разговаривала с Тарой? По-моему, вы быстро нашли общий язык, вас трудно было оторвать друг от друга, хотя Тара приехала ко мне, а не к тебе.

— И все-таки мне страшно. Я буду чувствовать себя как рыба, выброшенная на берег… Я там никого не знаю.

— Вот и познакомишься. Кстати, и мама, и папа уже знают о тебе.

— Что они знают?

— Ну, что есть такая упрямая женщина, которая не разрешает даже дарить ей цветы.

— И тебе не стыдно?

— Значит, едем? Помни, все они обычные люди, не кусаются, говорят по-английски и больше всего на свете не любят скучных людей.

В субботу за ними приехал лимузин с неизменным старым Лестером. Саманта ужасно волновалась. Правда, она уже уговорила себя, что сможет беседовать с ними на равных, ведь они действительно запросто болтали с Тарой на всякие темы. И все-таки время от времени ее охватывала дрожь: а вдруг она скажет что-нибудь шокирующее?

После долгих размышлений Сэми решила не надевать ничего из тех нарядов, которые она выбрала у Джины: а вдруг их уже видели? Ведь невестка Джины вращается в этом кругу. Саманта благоразумно надела черную блузку и бежевую юбку, в которых ходила с Дэвидом в ресторан. Ну и конечно, прабабушкино ожерелье. Пусть завидуют, горько усмехнулась она.

Они сели в лимузин, и вскоре Сэми, прижавшись к Дэвиду, уже смотрела по сторонам, пытаясь предугадать, как и что будет на вечеринке.

Дэвид сначала спокойно сидел рядом с ней, но постепенно ее близость возбудила его. Он стал поглаживать Сэми по спине, плечам, крутить пуговки на ее блузке.

— Дэвид, успокойся! Твой шофер…

— Дорогая, на то и тонированные стекла, чтобы скрыть то, что внутри. — И его пальцы еще проворнее забегали по пуговкам.