Одри Хэсли: Верить в чудо

Однако повышенный интерес к ее персоне возымел также и положительное действие, прибавив Трейси решительности. Она гордо выпрямилась, с холодной улыбкой кивнула подчиненным Бена и шагнула из лифта. Затем, продолжая чувствовать взгляды спиной, уверенно направилась по темно-зеленому ковру вдоль коридора туда, где находились приемная и кабинет ее мужа.

Фальшивая демонстрация самообладания вскоре удивительным образом обернулась реальной уверенностью. Подбородок Трейси будто сам собой поднялся выше, а шаги стали тверже. Это было очень приятное ощущение, и возникло оно как раз вовремя.

Трейси шла до тех пор, пока ковровая дорожка не уперлась в тяжелые дубовые двери с тускло поблескивавшими бронзой массивными ручками. До пяти часов эти двери обычно были широко распахнуты и, миновав их, можно было попасть в просторную приемную, где царила секретарша Делла. Прежде Трейси часто ловила себя на мысли, что, будь у ее мужа секретарша помоложе, она непременно начала бы ревновать. Но с Деллой она могла быть спокойна.

Оглушенная громкими ударами собственного сердца, Трейси взялась за бронзовую ручку, отворила дверь и вошла в приемную. Делла сидела за полукруглым рабочим столом. В приемной было прохладно, потому что здесь постоянно работал кондиционер.

— А, это вы! — воскликнула секретарша, приветливо улыбаясь. Однако в голосе ее чувствовалось волнение. — Я уже начала беспокоиться, что вы не придете.

Трейси крепче сжала в руках сумочку, собираясь с духом.

— Я проделала долгий путь не для того, чтобы снова сбежать, — заметила она почти спокойно. — Бен у себя?

— Да.

У себя. Значит, отступать и впрямь некуда. Придется идти к нему.

— Вы… мм… не уходите пока домой, ладно, Делл? — попросила Трейси. — Мне очень хотелось бы, чтобы вы были здесь и могли услышать, если я вас позову.

Глаза Деллы расширились от удивления.

— Неужели вы боитесь Бена?

— У меня имеются причины держать с ним ухо востро. Бен безжалостный человек, Делл. По-моему, вы знаете об этом не хуже моего, потому что находитесь в курсе всех его дел. Он не любит, когда ему перечат. И не забывает нанесенных ему обид. Сейчас я уверена в этом даже больше, чем прежде, — добавила Трейси, припомнив историю отношений своего мужа с матерью и братом. Как выяснилось, Бен без сожалений вычеркнул их из своей жизни. — Насколько я понимаю, он очень зол на меня. И боюсь, что это еще мягко сказано. Вероятнее всего, он ненавидит меня.

Делла нахмурилась и покачала головой.

— Вы ошибаетесь. Бен вовсе не ненавидит вас. И уж конечно он не причинит вам никакого зла.

— Когда-то мне тоже так казалось. Это было в ту пору, когда я верила, что мой муж любит меня. Но сейчас я вижу вещи в истинном свете. Красивый фасад больше не введет меня в заблуждение, потому что я научилась смотреть сквозь него.

— Искренне надеюсь на это, дорогая моя, — вздохнула Делла.

Слова секретарши, а также сквозившая в ее голосе симпатия по отношению к Бену насторожили Трейси.

— Признаться, мне казалось, что вы недолюбливаете моего супруга, — осторожно заметила она. — И считаете, что я совершила опрометчивый поступок, выйдя за него замуж.

— Я действительно так думала.

— Тогда не защищайте своего шефа! — резко бросила Трейси. — Он не ждет меня?

— Нет.

— Вы действительно не говорили ему, что я собираюсь прийти сюда?

— Разумеется нет! Ведь я же пообещала вам, что ничего ему не скажу.

— Это хорошо, потому что мне хочется, чтобы он был шокирован моим внезапным появлением, — призналась Трейси. — Тогда Бен не сможет включить свой мозг — который я скорее сравнила бы с бездушной вычислительной машиной — и не обведет меня вокруг пальца второй раз.

— Насколько я знаю, Тесс, у вашего мужа даже в мыслях нет ничего подобного, — возразила Делла, посмотрев на Трейси с сожалением.

Та ответила ей раздраженным взглядом, после чего повернулась и решительно отворила дверь кабинета, спеша встретиться с мужем, пока ее гнев не остыл. Однако рвение Трейси тут же было осажено одним-единственным взглядом Бена, который мельком посмотрел в ее сторону, но ничем не выказал удивления по поводу столь неожиданного появления беглой жены. Ненависти тоже не было в его глазах — одна лишь спокойная констатация факта, что Трейси наконец объявилась.

— Так-так… — произнес он, откидываясь на спинку обитого черной кожей стула и медленно меряя супругу взглядом с ног до головы. — Похоже, это Трейси. Интересно, чем я обязан твоему визиту? В своем прощальном письме ты написала, что больше не желаешь видеться со мной.