Патриция Коулин - Блэкмурскии дьявол

Слишком поздно. Для них обоих. Рано или поздно Кристиану придется приступить к обязанностям, которые перешли к нему вместе с титулом графа Блэкмура, и не последняя из них — обзавестись наследником. Он будет искать себе пару по расчету. Его жена должна родить ему сыновей и остаться в сторонке, когда он будет развлекаться с половиной женского общества Англии. Она не такая.

Шум за окном заставил ее вскочить со стула. Легкий ветер зашевелил занавески, и Далила с испугом посмотрела на них. Это был один из тех моментов, когда она сожалела, что заменила всех слуг-мужчин на женщин. Женская прислуга имела свои недостатки.

Далила замерла и прислушалась, надеясь, что звуки были лишь плодом ее воображения, но быстро поняла, что ей не послышалось. Письмо выпало у нее из рук. Она бесшумно подошла к окну и встала так, чтобы ее не было видно. Звуки приближались. В отчаянии она схватила со стола пресс-папье, и в это мгновение над подоконником появилась тень.

— Далила? — прошептал знакомый голос.

— Кристиан. — Она с облегчением опустила пресс-папье. — Ты напугал меня…

Она не договорила, потому что он впрыгнул в комнату и одновременно раздался треск разламывающейся деревяшки. Затем откуда-то снизу донесся звук удара от падения и приглушенное проклятие.

Кристиан поморщился и сел на полу, энергично потирая ребра.

— Ты ушибся? — Далила наклонилась над ним.

— Нет, черт возьми. Просто я люблю эффектные появления.

— Тогда, могу тебя уверить, все получилось. Что произошло?

— Решетка сломалась. Я знал, что-нибудь…

— Сломалась? — спросила она, пока он пытался встать. Она выглянула в окно и снова повернулась к нему. — Как же ты теперь собираешься спускаться?

— Хороший вопрос.

— У меня есть еще лучше. Зачем ты залез сюда, когда на дворе уже ночь?

Он пожал плечами.

— Я находился по соседству.

— Очень смешно. Жаль, что ты не был так же ловок сегодня вечером.

— Я был бы, если бы ты вовремя вернула мне письмо, чтобы я передал его нужному адресату.

— Ненужному адресату, ты хотел сказать. Я просто пыталась помешать тебе окончательно все испортить. Похоже, у тебя к этому призвание. Кроме того, — добавила Далила, не обращая внимания на мрачный блеск в глазах Кристиана, — письмо доставили мне, и это означает, что я могу делать с ним, что пожелаю.

— Черт тебя подери, — огрызнулся он и, увидев письмо на полу, мгновенно вскочил на ноги.

Хоть он и был ловок, но Далила оказалась проворнее.

— Отдай его мне.

— Нет, — сказала она, пряча письмо за спину и медленно пятясь назад. — Я думаю, тебе нужно уйти.

— Я пришел за письмом и без него не уйду.

— Тогда приготовься к осаде.

Кристиан рассмеялся.

— К осаде? Скорее к бегству противника. А теперь сделай, как я говорю и… — Его крупная фигура вдруг замерла, потому что он загнал ее в ловушку, прижав к стене. Нетерпение в его глазах внезапно сменилось чем-то еще, гораздо более опасным…

«Таким же опасным, — с ужасом подумала Далила, — как и чувства, которые возникли во мне. Чувства сильные и незнакомые».

Кристиан не взял письма. Он уперся ладонями в стену с двух сторон от ее головы, делая бегство, если бы Далила и захотела, невозможным. К своему стыду, она осознала, что и не хочет этого. Она желала совершенно другого.

— Ты читала письмо? — глухо спросил Кристиан, и от его голоса дрожь пробежала у Далилы по спине.

— Каждое слово. Ты именно это и хотел мне сказать?

— Каждое слово.

Далила вдруг почувствовала себя счастливой. Она ощущала на лице его теплое дыхание, от которого жаркие волны нервной энергии захлестнули ее. «Безумие, — говорила она себе. — Безумие немыслимое и невозможное». Но она не могла перестать думать о нем, о том, что это не только возможно, а реально существует. У нее перехватило дыхание, и она провела языком по пересохшим губам.

Кристиан застонал и наклонил голову.

— Мы не можем, — прошептала она.

— Можем.

И они смогли.

Для Далилы это во многом было в первый раз. Впервые она стояла при свете свечей, позволяя мужчине снимать с нее одежду… всю одежду.

Впервые мужчина щедро дарил ей прикосновения и поцелуи в чувствительные укромные места ее тела, которые до сих пор были неизвестны даже ей самой. Нежная кожа под грудью, внутренняя сторона бедер, ложбинка ягодиц — все узнало силу прикосновений Кристиана.

Впервые мужчина разговаривал с ней в постели — она внимала словам желания, словам любви, голода, страсти, безумным словам, от которых у нее неистово колотилось сердце. Звук его голоса, до боли знакомый, но с новой грубой силой, погружал ее в странное состояние.