Джейн Портер: Солнце завтрашнего дня

— Вы мне нравитесь, госпожа, — неожиданно сказала Лиина.

Телли была тронута.

— Ты тоже мне правишься. Ты очень добра. Я ценю это.

Лиина аккуратно складывала многочисленные наряды в неимоверно большой резной сундук.

— Мне хотелось бы быть похожей на вас. Такой же отважной. Сильной.

Телли провела рукой по волосам, золотые браслеты звякнули.

— Не такая уж я храбрая. — Скорее наоборот, трусиха. — Просто мне бы хотелось сражаться вместе с шейхом.

— Потому что вы любите его.

— Я его не люблю.

— Он любит вас.

— И он не любит.

— Тогда почему он позволяет вам так с ним разговаривать? Никто больше не смеет. Но когда вы открываете рот, он слушает.

— Может, потому, что я с запада.

— У него были иностранки, но он не позволял им говорить так, как вы.

Глаза Телли широко раскрылись. Что значит «иностранки»? Но спрашивать у Лиины будет неудобно. Хотя и промолчать Телли не смогла.

— Так он часто их принимает?

— Ну, вы же понимаете. — Лиина понизила голос. — Он — шейх. Не то чтобы тут гарем, но у него было много женщин.

— Западных женщин?

— Француженка. Англичанка. — Лиина наморщила лоб. — Одна канадка.

— И они гостили тут?

— Да, госпожа.

— И уехали? Шейх позволил им уехать?

— Конечно. Почему же нет?

— Мне надо сказать пару слов моему мужу.

— А он уже здесь. — Тэа жестом велел Лиине выйти. Подождал, пока дверь закроется. — Так о чем ты хотела со мной поговорить?

Телли сидела на кровати и глядела на своего мужа.

Она смотрела на него долго и пристально, до рези в глазах. Неужели ей так больно из-за любовниц Тэа?

— Так что ты хотела спросить у меня, Женщина.

Она закусила нижнюю губу, стараясь задать вопрос, не упоминая о том, что узнала это от Лиины. Иначе бедную девочку накажут за болтовню. А может, это и есть болтовня. Может, Лиина и не знает правду…

— У тебя были тут, в Бер-Джумане, другие женщины. Это правда?

Он поколебался, вглядываясь в нее теперь так же внимательно.

— Я мог бы отмолчаться.

— Мог бы.

— Но не стану отказывать тебе в сообразительности.

— Спасибо большое.

— Тут были другие женщины.

Телли сглотнула, удивляясь, как больно ей слышать это.

— Европейские женщины? Американки? Канадки?

Уголок его рта дернулся, но он не улыбался.

— Кто-то сильно разговорился.

— И все были твоими любовницами?

Он опустил голову, у глаз собрались морщинки.

— Да.

— И где они теперь?

— Отбыли.

— Мертвы?

Он издал смешок, но слишком уж безрадостный.

— Никогда не позволю себе причинить боль женщине. Возможно, я не слишком порядочный человек, но с женщинами не воюю.

Ей хотелось закричать в полный голос.

— Так они уехали после того, как нанесли тебе визит?

— Конечно.

Конечно. Ее губы сами собой начали складываться в победную улыбку. Вот она и поймала Тэа на лжи. Намеренном обмане, позволившем ему манипулировать ею. Захватить в ловушку.

— Ты говорил, что не можешь позволить мне уехать, потому что я слишком много знаю о вашей жизни… — Голос Телли дрогнул. Она смотрела на него, ожидая объяснений или извинений, фактов, прояснивших бы это чудовищное недопонимание.

Но Тэа не ответил, с виду оставаясь совершенно невозмутимым.

И зачем она это все затеяла? К чему искать правду, если она ей не нравится?

— Тебе необязательно держать меня здесь, да?

Мгновение ей казалось, что Тэа не собирается отвечать. Похоже, продолжения не последует. Но он удивил Телли, слегка усмехнувшись.

— Ты права. Мне просто не хотелось тебя отпускать.

— Ты лгал мне. Зачем?

— В любви и на войне хороши все средства.

— А ты человек войны, — горько заметила Телли. Поднялась, направилась в сторону террасы. Ей нечем было дышать. В проеме арки она услышала голос Тэа:

— Лиина упаковала твою дорожную сумку? Через час мы отправляемся в свадебное путешествие.

— Свадебное путешествие? Ты шутишь. Никуда я с тобой не поеду.

— Догадываюсь. Но мне не хотелось бы огорчать свою мать.

Телли резко обернулась.

— Мы едем в Атик?

— Маме не терпится увидеть мою новую жену.

— А знает она, что ты принудил меня выйти замуж? Что похитил меня, лгал напропалую?

Тэа выдвинул челюсть.

— Да.

— И что она говорит?

В уголках его рта пролегли глубокие складки.

— Что я вылитый отец.

Через час они покинули надежное убежище Бер-Джумана, направив коней к далекому Атику. Путешествие должно занять два дня. Заночуют они поблизости от границы, утром сменят лошадей на машины. Днем достигнут Физа, а там пересядут на личный самолет Тэа.