Эмили Маккей - Горячая поклонница

Ана подождала минут пять на случай, если он решит вернуться за чем-нибудь, и еще пять, чтобы успокоиться. Наконец она вышла из машины и пошла к дому, проклиная судьбу за то, что она привела их с Уордом в одно и то же место почти в одно время. Ей и так придется работать с ним, можно хотя бы в нерабочее время не сталкивать их, особенно когда ей так плохо?

Рики сразу открыл дверь, удивленно захлопал глазами и настороженно окинул взглядом улицу, чтобы убедиться, что Уорд ушел.

— Ана! Как дела?

— В порядке. Мама дома?

— Уорд только что уехал, — невпопад сказал Рики.

— Я видела.

Очевидно, он ожидал, что она начнет расспрашивать его, и скривился:

— Ты не хочешь узнать, зачем он приезжал?

Она совершенно не хотела. Чем меньше она будет думать об Уорде, тем быстрее восстановится. Однако Рики совсем не думал о ее восстановлении.

— Ладно. Зачем он приезжал?

— Попрощаться. Он уезжает в Чарльстон.

Он сказал это так вызывающе, что она растерялась.

— Слушай, мне жаль. Я знаю, он тебе нравился.

— Он уезжает, потому что ты разбила ему сердце.

— Это он тебе сказал?

— Я не идиот, сам все увидел.

— Понятно. — Теперь ее записали в злодеи. — Так мама дома или нет?

Как будто услышав ее слова, Лена вышла в коридор. На ней был халат, волосы встрепаны после сна, на лице — привычная гримаса.

— Чего тебе? — спросила она враждебно.

— Поговорить.

Ана посмотрела на Рики, и он почел за лучшее смыться.

— Я буду у себя, — сказал он матери, словно предлагал свою защиту от большой страшной Аны, хотя скорее Ану надо было защищать от Лены.

Когда сын ушел, Лена скривилась еще сильнее:

— Не смотри так на меня. Я работаю на фабрике в ночную смену, поэтому так поздно встаю.

— Я ничего плохого не имела в виду.

— Ты так подумала.

— Послушай, Лена… — Ана вздохнула. — Послушай, я знаю, что не нравлюсь тебе. Ты думаешь, я испорченная.

— И?..

Было бы мило со стороны Лены опровергнуть это утверждение, но Ана этого и не ждала.

— Хочу попросить тебя об одолжении.

— С чего это я буду делать тебе одолжение?

— Потому что я хочу, чтобы ты пошла работать в «Надежду Ханны».

Лена подозрительно уставилась на Ану, и та поспешно попросила, пока кузина не взорвалась:

— Просто выслушай меня.

Лена нехотя кивнула.

— Я поняла, что недостаточно часто общаюсь с людьми, как того требует моя должность. Уорд указал мне на это. Он сказал, что я боюсь быть отвергнутой. Может, он прав. Я не знаю, каково это — быть бедным. Мне иногда не везло, но судьба никогда не поворачивалась ко мне спиной. Ты знаешь.

Лена фыркнула:

— И что? Хочешь, чтобы я тебя научила? Не поздновато?

— Нет, мне просто нужен кто-то, кто знает, кому люди будут доверять.

— Я не такая.

— Но ты можешь такой стать.

На мгновение недоверие на лице Лены сменилось надеждой. Воодушевленная, Ана продолжила:

— Зарплата небольшая, но больше, чем на фабрике, и график удобнее. Правда, в свободное время тебе придется учиться. Мне бы хотелось, чтобы ты закончила обучение через год.

— Почему ты думаешь, что я захочу работать на тебя?

— Потому что ты веришь в наш фонд. Я знаю, что веришь, раз позволила Рики прийти к нам. И я не думаю, что без тебя у нас что-нибудь получится.

Ана видела, что Лена колеблется, и знала, что победила. Она просто не переживет еще один провал. Прежде чем Ана успела придумать еще аргумент, Рики сунул голову в дверь и крикнул:

— Черт, мама, просто скажи «да»!

Лицо Лены смягчилось, и она улыбнулась:

— Что ж, решено.

За три дня до ярмарки Ана могла бы придумать тысячу дел помимо интервью, но Джиллиан Митчелл попросила о телефонном разговоре, и Ана не имела права отказаться. Редактор газеты был бывшим парнем Кристи, и она несколько раз звонила ему, надеясь, что он поместит объявление о ярмарке в газете. Джиллиан обычно приносила в «Сисайд газетт» материал посерьезнее, но раз редактор решил послать ее, Ана не возражала, однако к вопросам оказалась не готова.

— Ходят слухи, что на ярмарке будет выступать Уорд Миллер. Это будет его первое выступление за три года и новый сингл.

Ана едва не расхохоталась, но тут же задумалась. Если она разочарует репортера, они не получат место в газете, но и играть с ней было нельзя. Поэтому Ана сказала:

— Уорд задействован во многих благотворительных акциях. Думаю, все они склонны заявлять о его первом за три года выступлении.

Джиллиан помолчала.

— Конечно, он много в чем участвует, но в данном случае его личная заинтересованность меняет дело.