Эва Киншоу - Мелодия любви

Ночью Хелен почти не спала. Видимо, это отразилось на ее внешности, потому что утром Клаус осведомился, хорошо ли она себя чувствует.

— Просто устала, слишком много поездила по стране, — улыбнулась она. — Сейчас лучше. Как проходят репетиции?

Спектакль был назначен на завтра.

— Отлично, но не жди слишком много от моей роли, Ма, она не из главных. Если даже я останусь дома, меня вряд ли хватятся.

Вскоре Клаус убежал в школу, а она села к столу и уронила голову на руки. Это не бредовая идея, твердила она себе, это наконец-то истинная правда, и едва ли я смогу ее вынести.

Она встала, успев мимоходом удивиться, что за несколько часов смогла перечеркнуть одиннадцать лет. Но быстро расправила плечи, налила себе кофе и взялась за дело.

Через два часа она складывала вещи в комнате Клауса, когда услышала шум подъезжающего автомобиля. Лучше сделать вид, что никого нет дома, решила она, не прерывая своего занятия. Но посетитель открыл дверь собственным ключом. Майкл застиг ее в комнате Клауса, как кролика на огороде.

— Вот, значит, как, — выговорил он хрипло, швыряя ключи на кровать. — Немного же у вас ко мне доверия, Хельга Лансбери. Тебе необыкновенно удачно подобрали имя.

— И что это значит? — спросила она сквозь зубы, не догадываясь, что побледнела как полотно.

— Из-за твоего пристрастия к драмам, — пояснил он. — Ты готова в мгновение ока сорвать ребенка с места и отправиться неизвестно куда. А как насчет спектакля? А будка? Как ты намерена объяснить все это Клаусу?

— Майкл… — выговорила она сквозь сердитые слезы. — Ты должен был приехать только завтра.

— Я здесь потому, что мне позвонила Сара и сказала, что ее привычка называть вещи своими именами может иметь вредные последствия. Кстати, куда ты собиралась податься?

Хелен безуспешно попыталась проглотить комок в горле.

— Здесь не уместно прошедшее время, Майкл, я в самом деле ухожу. Пока мы поживем у моего отца, они с Клаусом обожают друг друга. А это тебе. — Она достала из кармана чек и протянула ему.

Майкл презрительно взглянул на него и разорвал в клочки.

— Неужели эти несколько дней ничего для тебя не значили, Хелен?

— Майкл… — Она прокашлялась. — Это не так. И знай, что я даже была готова выйти за тебя замуж, хотя и подозревала, что ты станешь время от времени удирать от меня в Африку. Но ничто не заставит меня вступить с тобой в брак, на который тебя толкает чувство вины перед Гарри!

— Хелен… — Он впился в нее глазами.

— Сара не имеет привычки говорить неправду.

— Да. — Плечи Майкла внезапно поникли.

— Так это правда? — прошептала Хелен.

— Правда, что если бы я участвовал в игре в тот день, этого могло не случиться. Правда, что… — Он помедлил, и по сторонам его губ вдруг проступили морщины, которых она раньше не замечала. — …Клаус очень напоминает Гарри. И неправда, что я занимался с тобой любовью из чувства вины. В этом случае у меня ничего бы не вышло.

Она отвернулась.

— Но идея, что между нами что-то есть, дала трещину.

Он положил руку ей на плечо и заставил снова повернуться к нему лицом.

— Ты чувствовала эту трещину межу нами в Техасе?

— Майкл, — произнесла она через силу, — я не стала бы слишком полагаться на то, что произошло в Техасе. Оторванность от дома, жажда перемен, чудесный день — не знаю, все вместе это, должно быть, ударило мне в голову.

— Что ж, попробуем докопаться до истины, — сказал он и взял ее за руку. — Идем.

Она сначала заупрямилась, но потом позволила ему отвезти себя на кухню. На плите стоял кофейник, и Майкл включил огонь, пока Хелен убирала со стола, заваленного всякой всячиной.

— Я был прав — дома жарко, — сокрушенно сказал Майкл, развязывая галстук и снимая пиджак.

Но Хелен даже не улыбнулась — не было сил. Майкл некоторое время смотрел на нее, затем повернулся к плите, где закипал кофе. Через минуту он поставил на стол две полные кружки, сел и начал без всякого предисловия:

— Ты однажды сказала мне, что не сможешь полюбить снова так, как любила Гарри. — Хелен открыла было рот, но тут же закрыла его снова. — Мне бы и в голову не пришло пытаться занять его место или стереть воспоминание о нем. Клаус и то, что ты к нему чувствуешь, живое тому свидетельство.

Из горла Хелен вырвался хриплый сдавленный звук.

— Но вот что произошло со мной, — сказал он очень спокойно. — Да, чувство вины имело место, и оно, должно быть, останется со мной до конца моих дней. Но то, что я полюбил тебя, Хелен, никак с этим не связано. Искра, которую ты зажгла во мне, все эти годы разгоралась вначале неосознанно…